– Вкусная, – прошептал он, оторвавшись от её губ и потянулся за новой порцией ягод, но не стал угощать ими девушку, а с сосредоточенным видом сжал пару земляничек над острыми холмиками сосков, окропив их влагой и накрыл ртом, принимаясь целовать их, слизывая сок, обводя тугие вершины, медленно вращая вокруг них языком. Он ел землянику прямо с её тела, зацеловывая его губами, прикусывая зубами нежную кожу и слизывая ягодный сок языком. Не давал ни малейшей передышки, с каждым разом действуя всё напористее и откровеннее, подключил к чувственной игре пальцы, растиравшие каждый кусочек кожи перед тем как его коснутся ненасытные губы, вбирающие в себя каждую волну дрожи, расходившуюся по телу.
– Артём, – потянула его за шею на себя, отчаянно целуя губы, будучи больше не в силах бездействовать, обнимая руками крепкий торс мужчины и пытаясь удержать, приникая к нему всем телом, но почувствовала, как его рука с силой отталкивает её вниз только для того, чтобы накрыть треугольник между бёдер рукой и ласково пробежаться пальцами по клитору, поигрывая с ним, затем касается нежных складок, мягко обводя контуры подушечками пальцев и покидает их на мгновение только для того, чтобы, зачерпнув горсть земляники, раздавить ягоды, давая их соку стечь вниз, смешиваясь с её естественной влагой. Приятная, немного щекочущая прохлада всего нескольких капель отозвалась стрельнувшим в голову возбуждением, пьянящим и затрудняющим дыхание.
– Пусти, – горячо выдохнул в её губы Артём, – хочу попробовать тебя там, внизу…
Мягко оттолкнул девушку на одеяло и устремился вниз, разводя руками бёдра в стороны, посмотрел на неё глазами, казавшимися тёмными настолько, что не удавалось разглядеть ни зрачков, ни радужки – лишь только страсть, полыхавшая внутри, рвущаяся наружу и заставляющая её отдаться на его волю, покорно предоставив полную и неограниченную свободу в действиях. Один вид его тёмной макушки, склонившейся над её лоном, уже возбуждал, вынуждая намокнуть ещё сильнее, а едва трепещущей плоти коснулся язык, медленно проложивший дорожку снизу вверх, она дёрнулась тазом ему навстречу, разводя ноги ещё шире и бесстыдно предлагая себя. Затуманенным взором успела увидеть, как он, приподняв голову, довольно улыбается, и вновь опускается вниз, приподняв её ноги за ягодицы и закинув их себе на плечи, чтобы лишить её возможности хоть как-то контролировать движения тела, дрожавшего от того безумия, что вытворял внизу между ног Артём. Наглыми, уверенными движениями слизывал влагу и устремлялся подразнить быстрыми ударами языка клитор, пульсирующий так, что казалось его ритм бьётся в ушах, вторя ритму пустившемуся вскачь сердцу, мягко скользил губами, словно пытаясь успокоить ими разыгравшуюся плоть, и вновь усиливал натиск губ, посасывающих чувственный бугорок, касающихся его порхающими прикосновениями… Втискивался в неё бойкими движениями языка, покручивающего лоно, вгрызался и жадно пил из неё, не давая схлынуть возбуждению, умело подводил её к самой грани и замирал на мгновение, словно оттягивая наступление разрядки, а на деле лишь накапливал эффект своих действий, пока они не собрались словно огромные волны, которые вот-вот должны были прорвать сдерживающую их плотину. Сил держаться под их натиском не было совсем, она уже давно не дрожала, а билась в пронзающей тело крупной дрожи, положив руки на голову Артёма, тёрлась об его губы и язык, громко выкрикивая его имя, обрывающееся всхлипами и стонами, желая, чтобы он терзал её собой, не переставая до самого последнего мгновения, когда бёдра сжались с силой, выплёскивая из её нутра обжигающие соки яркого оргазма, жадно поглощаемые бойкими движениями его языка, множащиеся и разливающиеся вокруг в свежем воздухе, наполняя его чистой эйфорией, врывающейся в лёгкие вместе с кислородом.