Ведь уже почти вышли в лес, последние дома остались в нескольких десятках метров позади, скрытые за сомкнувшейся стеной кустов. Тут темнота была особенно концентрированной, словно кто-то от души плеснул в воздух чернил. Разве что только движение и угадывалось, только вблизи и очень смутно.
Ещё секунду назад рядом никого не было, а теперь в спину уперлось дуло оружейного ствола, и на русском с сильным акцентом кто-то сказал:
- Стой.
Сашка послушно замер, чувствуя, как изнутри поднимается не просто горячая, а обжигающая волна. Злости и ненависти. С примесью, чего скрывать, страха. Не потому что снова попадут в плен, он достаточно понимал ситуацию, чтобы не строить иллюзий. Потому что придется выполнить данное Тимофею обещание. А сделать этого не сможет, как не смог и причинить зло той старухе. Да, он уже убивал, но то врага, которого видишь в прицеле, но вот так пацаненка, который тебе поверил…
Чернышов и сам себя удивил такой прытью, когда мгновенно развернулся и кинулся на стоящего позади него мужика. Да и Тимофей не подвел – мальчишку сразу просто не заметили, и вместо того, чтобы убежать или просто не вмешиваться, он бросился вниз, подбивая под коленки, отчего они втроем рухнули на ледяную мокрую землю, едва ли не чавкнувшую от принятия такого веса.
Наверное, им повезло – падая, Сашка как-то умудрился оказаться сверху, зажимая лицо боевика грязным рукавом своей куртки, не дав сразу крикнуть. Да и, скорее всего, немного оглушил, раз автомат выпал из рук. Вот только противник был в гораздо лучшем состоянии, и не прошло и нескольких секунд, как уже Чернышова вжимали спиной в грязь, просачивающуюся сквозь одежду. Конечно, на это было плевать. Как и на тихую возню рядом – Максим тоже не собирался сдаваться без боя.
Самое главное, не дать закричать и предупредить своих, это как раз понятно. Потому Сашка и сжал руки на шее боевика, стараясь не замечать ни боли, ни усталости, ни уже плывущих перед глазами ярких кругов.
Остались только инстинкты зверя.
Выжить любой ценой, хоть зубами горло рвать.
Наверное, если бы представилась возможность, так бы и сделал, но чего нет, того нет, поэтому только сильнее стискивал ладони, пальцами впиваясь в теплую кожу, чувствуя, как по рукам потекла кровь. Его ли или чужая – какая разница. Зверю все равно.
Мужик захрипел, пытаясь вывернуться из Сашкиной хватки, но тем самым только помог – правая ладонь Чернышова как-то очень уж удачно оказалась под подбородком врага, осталось только немного помочь себе другой…
Под ладонями тихо хрустнуло, и мгновенно отяжелевшее тело навалилось на парня, все ещё продолжающего гнуть и корежить, хоть и теплый, но уже труп.