Но все же безропотно позволила себя затащить в зал, усадить на место и даже покорно приняла сунутое прямо в руки ведерко с попкорном.
- Я и тебе хотела сладкий взять, но дядь Саша сказал, что ты соленый любишь, - шепотом продолжала трещать Марта, пользуясь тем, что народ ещё только рассаживается. Какой-то нехороший человек уже прошелся по Ларисиным ногам, мигом вынудив и поджать их под кресло, и выйти из состояния глубокой задумчивости. – А ещё мы катались на колесе обозрения, там рядом такой классный тир открыли!
- Кого вы пристрелили?
- Никого, дядь Саша меня туда не повел, - это Мартышка произнесла с такой затаенной досадой, что улыбку удержать никак не получилось. – А там такой классный медведь в призах был…
- Я тебе его так куплю, - Сашка сидел по другую сторону от Марты, с интересом оглядывая зал. Поймав недоумевающий взгляд Ларисы, добавил поверх детской головы. – Сто лет в кино не был.
- Не, купить это совсем не то, - на вторую фразу дяди Мартышка внимания не обратила, продолжая сокрушаться по поводу вожделенного медведя. Хотя дома плюшевое зверье по все шкафам и углам рассажено, скоро свободного места вообще не останется. – Вот если бы выиграть… Дядь Саш, ты же умеешь стрелять, научишь?
Она снова повернулась к нему, теперь и Лариса могла с полным правом тоже уставиться, ожидая ответа. То есть, уставиться открыто, а не поглядывая исподтишка. Потому успела заметить неясную тень, скользнувшую по его лицу. Улыбка никуда не делась, но стала совсем не той, что ещё секунду назад. И от этого у Лары невольно прошел холодок по спине.
- Умею, но не люблю. И вообще оружие это не игрушка. По этому поводу мы уже говорили, так что не пытайся манипулировать, попросив в присутствии крестной.
Говорил он тихо и доброжелательно, но сам тон возражений не предполагал вообще.
Эдакая истина в последней инстанции, возражения не принимаются, все недовольные могут писать длинные жалобы, а по понедельникам самостоятельно сжигать их в торжественной обстановке.
И, к вящему удивлению Ларисы, Мартышка послушалась. То есть, не просто сделала вид, что смирилась, на самом деле же собираясь спросить ещё разок чуть попозже, а приняла и вынуждена была согласиться. Не сказать, чтобы она была таким уж капризным ребенком, как раз нет, для своего возраста удивительно разумна и наблюдательна, и все же временами просыпалось козье упрямство. А тут только тяжело вздохнула, поджала губки, но обреченно кивнула. И даже не выразила возражений.
Это поразило сильнее, чем те самые «сто лет», что Сашка не был в кино, хотя точно помнит, что любит Лариса.