— Была, и сейчас рада. Только не рада я им буду, якшо мой прынц на одной из отех колдобин с кареты вылетит и побьется, — вздохнула она.
— Нууу, мать. Мужики без риска не могут, если не спортивные кареты, то рыцарские турниры, охота с одной рогатиной на медведя или еще что. Они обязательно найдут возможность себя покалечить, считая это высшей доблестью, — вздохнула я. — Ладно, что-то ты совсем расстроилась, а нам еще весь день продержаться нужно. Пошли, посмотрим, что там в палатках, заодно и пробу снимем.
— С чего? — удивилась она.
— Да хоть с семечек, не суть важно, хоть позавтракаешь на халяву.
Инспекция торговых палаток прошла более чем удачно, напробовалась Алена знатно и душистого кваса, и орешков, и семечек пробу сняла. А различные сласти вообще вызвали у нее неуемный восторг и обильное слюноотделение. Она чуть лоток своими восторгами не закапала, пришлось ее оттуда срочно утягивать, напоминая про принца, диету и будущее замужество, желательно в хорошей форме.
И вот все проинспектировано, все готово к приему посетителей и гонщиков. Постепенно стали заполняться трибуны, специально отведенные для горожан и сельских жителей, которые были раскиданы возле самых тяжелых участков трассы. Также стали прибывать и местные аристократы, занимая места недалеко от монаршей ложи.
— Фиалка, шото народец до тваво тотализатора не прется, — заметила Алена. — Он як зазывалы надрываются, а ничего не происходит.
— Да дела! — я почесала голову дрыном и пригорюнилась, да и было от чего.
Вокруг палаток, где можно было сделать ставки на победителя, стояла огромная толпа и активно перешептывалась. Но вот зайти и сделать первую ставку пока так никто и не решился. Всем было жать отдавать свои кровно нажитые серебрушки за мифическую возможность выигрыша в будущем. Ну да, синица в руках, она ближе к телу будет, чем какой-то призрачный журавль. Поэтому лихие вопли зазывал не имели никакого эффекта. Нужен был толчок, и я даже знала какой.
— Алена, — зашипела я ей на ухо, — дуй в кусты!
— Фиалка, ты чего? — удивилась она.
— Надо срочно накинуть на тебя морок бедной сиротки, пойдешь на сваво Риккарту ставку делать!
— Зачем? — не поняла она.
— А как нам туда это толпу загнать по-другому?
— Ладно, но мне энто не нравится! — она сморщила недовольную мордаху и полезла в кусты.
Когда она скрылась с глаз любопытных личностей, я еще раз осмотрела ее наряд зажиточной горожанки и свежий цвет лица. Не зря я все-таки над ней столько времени работала, вон какой результат получился. А теперь все обратно вертать придется, хоть даже на минуту, все равно обидно. Эх! Я махнула дрыном и на Аленкином месте стояла бледная, тщедушная девица в ветхом сарафане и в трясущейся руке сжимала две серебрушки. Я отвесила ей дрыном волшебный пендель и погнала делать ставку.