Вот так бурча себе под нос, я полетела спасать лесопосадку, по которой с неотвратимости асфальтового катка прошелся домик. Исправила все часа за два, так что моя эскапада с ранней поездкой на этом фоне выглядела еще глупее, что окончательно испортило мне настроение. Я подлетела к давешнему пеньку и хмуро на него уставилась.
— Короче, работу принимай, — буркнула я недовольно.
Он и принял, оббежал все восстановленные деревца, ощупал каждую редкую травиночку, при этом подозрительно на меня поглядывая.
— Ну от, энто же совсем другое дело! — расплылся он во всю ширину своего щербатого рта, увитого корнями. Я аж икнула от неожиданности, уж больно картина получилась неаппетитная. — Теперича могу вас отпустить!
— Ты б нам дорогу до Лисии расчистил, — сказала незаметно подошедшая Яга.
— А що мне за это будет? — лесовичек хитро посмотрел на нас и расплылся в улыбке еще больше.
— Так деревья твои целыми останутся! — рыкнула Ядвига. — Или ты еще чего хочешь?
— Нууу, дай подумать, — он несколько замялся, было видно, что хочет чего-то попросить, но стесняется. — Ясечка, а у тебя не осталось отой настоечки на корне мандрагоры, ну шо силу мужскую укрепляе?
Он почти шептал, постоянно оглядываясь по сторонам, шоб значица нихто не услыхав ненароком.
— Ой, Никитич, лапа моя — подозрительно ласково обратилась к нему Яга. — Настоечка таки осталась, только вот за нее ты мне должен будешь как село царю — по гроб жизни!
— Ну, дык, за мною не заржавеить! Ты тока бутылец заветный дай, а то я опять жаниться надумав, а мавки у нас у лесе сама знаиш какие, ежели чего не смогешь так ославят, шо мама не горюй!
— Не плачься, пень ты озабоченный, держи бутылочку и помни мою доброту! — Яга протянула лешему крошечный пузыречек, который лесовичек принял как величайшую ценность.
Путь до Лисии был свободен. Мы ехали в домике уже который час, не встречая на своем пути никаких препятствий. Деревья сами собой расступались, холмы выравнивались, превращаясь в небольшие взгорки. Редкие травы сами убирались с нашей дороги, чтобы мы не дай-то бог, их не помяли. Яга занималась готовкой, Алена ей помогала, а Ади медитировал сидя рядом со мной в рубке и обозревая окрестности. Он, как и все мужики был занят дюже важной работой — мыслил о судьбах человечества.
— Фиалка, — позвала меня Алена, пришлось остановиться, тем более что мы подъехали к широкой и полноводной реке.
— Что? — оглянулась я.
— Кушать пошли, а то уже обед, а ты так ничего и не ела, тока силу свою расходовала у том лесе, — она как-то жалобно посмотрела на меня, от чего стало еще тоскливее.