Больше мы не прерывали затянувшегося молчания, но тишина и звуки нашего общего дыхания меня не тяготили. Наоборот, воспринимались, как своеобразная форма успокоения.
Белые стены, потолок и пол — ослепляли. А возможно, это был просто очередной трюк моего воображения. Но долго смотреть на окружающую обстановку я не могла, глаза слезились. Коридор оказался узким, пустым, по обе его стороны тянулся ряд одинаковых, безликих дверей. Тоже белых и наглухо закрытых.
Около одной из таких Егор вскоре остановился и постучал. Звук получился глухим. Обождав немного ответного отклика и не получив его, мужчина толкнул дверь и зашел в комнату, все также не выпуская меня из рук.
Нас встретило все то же белое окружение. Только на этот раз в квадратном и довольно маленьком помещении. В двух шагах пространство разделяла матовая клеенка, закрепленная под потолком и свисающая наподобие шторы.
— Я сказал, не входить в лабораторию без спроса! — донесся яростный мужской вопль из-за слабой преграды.
Егор усмехнулся и совершенно не внял предупреждению, а сделал с точностью наоборот: решительно отодвинул клеенку в сторону.
В нос ударил едкий запах: смесь химикатов и паленой шерсти.
— Какого черта! — взревел мужчина, вскакивая из-за стола.
Первое, что меня поразило — его рост.
Предположительный Илларион оказался выше совсем не низкого Егора, минимум на голову. В свободном, мятом белом халате, что почти достигал колен, мужчина казался худым, как жердь.
— А, это ты, — немного спокойнее добавил он, когда в необычно ярких синих глазах вспыхнула искра узнавания. — Приехал уже?
— Как видишь, трудоголик, — улыбнулся Егор. — Ты хоть выходил из своей конуры, пока меня не было? Знаешь, какое сегодня число?
— Важность чисел для науки явно преувеличена. Другое дело — чистота эксперимента. Некогда мне до твоих дат и прочей ерунды…
Все его движения были несуразны, угловаты, точно этот мужчина вечно спешил даже в малом: дышать, жить, думать.
Егор насмешливо заломил бровь:
— Я так и знал. Ада, небось, устала с тобой бороться и еду сюда таскать?
— Эта женщина устала?! — фыркнул Илларион. — Да, скорее ад замерзнет, чем Ада перестанет меня донимать своей заботой! Пока тебя не было, она лабораторию чуть штурмом не взяла! Невыносимая женщина.
— То-то я часто вижу, как ты пробираешься на кухню и таскаешь пирожки за спиной этой невыносимой женщины.
Илларион скорчил гримасу, открыл рот для ответа, но так и не сказал ни слова, изумленно вытаращившись на меня.
— Пополнение? — нетерпеливо прокаркал ученый охрипшим голосом и быстро направился к нам.