— У меня нечего надеть взамен.
— Аннушка должна была принести тебе ночную рубашку. Посмотри под подушкой, — спокойно сообщил он.
Недовольно скривившись, я наугад пошарила под ближней ко мне подушкой. Нащупав почти невесомый сверток, вытянула его наружу.
— Аннушка? — рассеяно пробормотала я, разглядывая вещицу.
— Наша горничная.
У них тут и горничная имеется… Небось, такая же сумасшедшая, как все.
— Та, что разлила масло? — невпопад поинтересовалась я, пытаясь сообразить, почему Егор не уходит, а продолжает меня смущать.
Ночная рубашка оказалась из темно-синего атласа, приятная на ощупь, с изысканным черным кружевом вокруг лифа и низа. Да это просто порнография, какая-то, а не одежда!
— Что?
— Аннушка у Булгакова. Он хмыкнул.
— Ты переоделась?
— Нет.
— Алкоголь плохо совместим с точной координацией движений, — сказал он, будто прочитал мои мысли. — Давай я помогу.
Стыд смешался с желанием согласиться. Жар опалил щеки, шею и грудь. О чем только думаю?! Мама бы съела меня с потрохами, узнав, как я посмела себя повести один на один с незнакомым мужчиной. Или не таким уже и незнакомым?
— Я закрою глаза и смотреть не буду, — вкрадчиво проговорил он.
К черту наставления мамы! В подобном состоянии мне придется провозиться с одеждой половину ночи!
— Хорошо, — тяжело сглотнула я, капитулируя. — Только не смотри.
— Обещаю.
Егор развернулся. Я задержала дыхание, ожидая подвоха. Но, к счастью или сожалению, слово он сдержал. Помогая стянуть платье полностью, мужчина действовал аккуратно и крепко зажмурившись.
Нежные прикосновения Егора были невыносимо приятными! Я оказалась совершенно не готова к такому повороту событий. Ведь давно уже свыклась с мыслью, что, как женщина, не способна испытывать подобных чувств.
После Кости у меня никого и не было. Да и ночь с ним оставила после себя лишь боль да горечь, как особое напоминание о моей ущербности. И вот сейчас, наверное, впервые ощутив предвестники удовольствия от близости мужчины, я растерялась. А после испугалась. То ли себя и собственной реакции, то ли Егора…
Я закусила губу.
— Ночнушку, — хрипло скомандовал мужчина, протянув руку ладонью вверх.
Его лицо хранило сосредоточенное выражение, между бровей пролегла вертикальная складка, а на лбу выступило несколько капель пота.
Облизав пересохшие губы, я передала ему требуемое.
Как Егору удалось с закрытыми глазами правильно справиться с вещицей, натянув ее на меня именно так, как надо, загадка. Дальше он помог мне устроиться на кровати, еще и одеяло подоткнул со всех сторон.
— Надо было отпустить меня домой, — тихо проворчала я. — Не люблю спать не в своей постели.