?
— На "Отлично", сэр! — ответил Рон. — В табеле всё прописано, сэр!
— А переноска в составе расчёта? — задал самый ожидаемый им и вызывающий опаску вопрос майор.
— Плохо, сэр… — склонил голову Рон.
— Так я и думал… — усмехнулся майор Блэкмор. — Решено! Собирай личные вещи, перевожу тебя во взвод подготовки танковых экипажей, борт-стрелком! Стреляешь ты отлично, обслуживаешь пулемёт тоже, тяжело конечно будет, но механику и ремонт освоишь, ты же далеко не дурак, если оценочной ведомости верить. Готов к переводу?
— Так точно, сэр! — ответил Рон.
Одна из его самых потайных мечт, попасть в экипаж танка, сбылась практически самостоятельно! Он даже помыслить не мог, что так легко удастся стать танкистом, хотя надежда на это была похоронена ещё при разговоре со штабс-сержантом Коулманом, который состоялся в день отъезда в Гавр.
На вопрос Рона тот ответил, что попасть в борт-стрелки он может даже не мечтать, хоть их там и обучают в рамках подготовки экипажей. Но проблема в том, что нужно очень хорошо стрелять из пулемета, в совершенстве знать его конструкцию и быть отличником теоретической части, и всё это ДО поступления на курсы. Поэтому переводы чрезвычайно редки и связаны больше с влиянием могущественных родственников, а не личными качествами соискателя.
Почему Рон так хотел оказаться в танковых войсках? А потому, что за толстой бронёй нивелируется главная опасность для мага на поле боя — снаряды. Если пули, при должной сноровке, можно избежать за магическим щитом, то сотни осколков от мины прошьют тело за любым из известных щитов, а если не смогут, дело завершит взрыв. Рон не до конца понимал как именно убивает взрыв, взяв за рабочую версию температуру и давление, так как погибшие от снарядов были разорваны и обожжены. Но одно он знал наверняка — пока находишься внутри танка, взрывы и осколки остаются снаружи, если не будет прямого попадания при артобстреле, или противотанковой батареи. Но шансов выжить у танкистов всё же больше, чем у пулеметчиков. Да и вообще, специализацию пулеметчика ему навязали из-за излишней обучаемости, но это всё же сыграло на пользу.
Порядка десяти минут занял сбор личных вещей, восемь из которых Рон шел в казарму.
Путь до казарм танкистов был неблизкий, поэтому его несколько раз останавливали патрули военной полиции, которым он предъявлял направление от майора. В итоге он добрался до казарм, где был встречен недружелюбным капитаном-танкистом.
— Ты тот любимчик командования? — без приветствия в лоб спросил он.
— Не могу знать, сэр! — сразу же ответил Рон, вытянувшись по стойке "Смирно" и приложив руку к фуражке, в жесте воинского приветствия.