Я переворачиваюсь на спину, смотрю в потолок, и размышляю о том, где я ошиблась. Я старалась быть лучшей подружкой. Я делала все, что считала нужным. Я поддерживала его в течение многих лет, всегда делая все возможное, чтобы поддержать, но не подавлять его стиль.
Когда он сказал мне, что на горе Маммот в Калифорнии лучший снег за последние двадцать лет, и он хочет отправиться туда с друзьями, я улыбнулась и согласилась. Несмотря на то, что это грозило пропустить Рождество и нашу годовщину.
Когда один из его спонсоров хотел, чтобы он снялся в рекламном ролике, в котором его окружали полуголые женщины в джакузи, я не возражала. Любая здравомыслящая девушка спросила бы, как гидромассажная ванна с голыми женщинами, может помочь продать носки. Но не я. Я помогала ему собрать сумку.
Ложь никогда не была проблемой, но я доверяла Реми на сто процентов. И до сих пор так делаю, по крайней мере, когда дело касается девушек. Но, лежа в постели уже пять минут, и, слушая, как он смеется со своим агентом, пока мое сердце продолжает биться, я делаю много выводов. Я могу доверять Реми, но не тогда, когда дело касается "Golds". В этом случае, он — наглый лжец.
Звучит еще несколько "я согласен" и "конечно", прежде чем Реми прощается с Чаком. Дверь ванной открывается, и он смотрит на меня, по-прежнему лежащую на кровати.
— Это был Чак. Я не хотел тебя будить.
Я слышу все его слова, но медленно и как в тумане, как будто они попадают ко мне через призму. Ошеломленная, я лежу еще несколько секунд, пока Реми не морщит лицо и не делает несколько шагов к кровати.
— Ты хорошо себя чувствуешь, Марли? — спрашивает он.
— Нет. — Мои слова такие же медленные и туманные. Я сажусь, и заворачиваюсь в простыню. — Я слышала то, что ты сказал Чаку.
Реми садится на кровать.
— Да...
— На счет следующих " Golds". — Я смотрю ему прямо в глаза и спрашиваю: — Это правда? Ты собираешься снова пробовать через четыре года?
Реми округляет глаза.
— Конечно, нет.
— Зачем ты ему об этом сказал?
Реми наклоняется ближе, но я отодвигаю его своей рукой.
— Марли, успокойся. — Он хихикает, но это нервный смех. — Я не собираюсь говорить Чаку о том, что ухожу, пока мы не закончим здесь. Я потеряю всех своих спонсоров.
— Ты все равно потеряешь многих спонсоров.
— Да, но почему бы не придержать их всех еще на три года, пока я могу. Потом они бросят меня после того, как я не стану участвовать в следующих соревнованиях.
— Тогда скажи об этом. Пообещай мне. Прямо сейчас.
— Сказать тебе о чем?
Я наклоняюсь вперед и указываю пальцем на кровать.