сербские и венгерские семьи пришел ответ, что у Российской казны
нет денег для реализации столь дорогостоящего проекта. (26) Подобная участь постигла и проект сербского священника Петра
Морочанина, изъявившего желание сагитировать на переселение в
Россию несколько сот человек из Боснии. Чтобы избавиться от
назойливого просителя, было решено выдать Морочанину 200 рублей
«за усердие». (27)
Наиболее показательный случай имел место в 1759 году, когда
из Австрии эмигрировал в Россию премьер-майор Иван Подгорица.
Запасшись рекомендательным письмом от посла Кейзерлинга, Подгорица
обратился в конференцию с прошением о выделении ему земель и
деревень в Лубенском или Перяславском полку на Украине для вывода
197
из Австрии эмигрантов. Повторялась история с Хорватом, Шевичем и
Прерадовичем. На этот раз русские власти заявили просителю, что
земли он получит только после вывода значительного числа
переселенцев и не раньше. (28)
Таким образом, в глазах русских властей к 1759 году идея
эмиграция полностью изжила себя. Субсидируемая и поддерживаемая
русскими властями массовая эмиграция была прекращена, хотя
переселенцы-одиночки по-прежнему пользовались данными ранее
льготами и привилегиями.
Старая политика оставила много нерешенных проблем, одной из
которых было нарастающие недовольство в Новой Сербии генералом
Хорватом и его методами правления.
198
Сербские поселенцы и их соседи.
На территории Габсбургской империи сербы жили в
мультиэтническом обществе, постоянно находясь в контакте с
немцами, венграми, евреями, турками, албанцами, румынами. Мы не
раз отмечали тот факт, что эти межнациональные и межконфессиальные
контакты во многих случаях были сопряжены с конфликтами.
Отправляясь в Россию, на новую родину, сербы надеялись, что там
они будут избавлены от подобных столкновений. Царское
правительство гарантировало сербам все права на выделяемые для
поселения земли и запрещало другим народам селиться на территории
сербской колонии. 12 октября 1752 года украинскому гетману Кириллу
Разумовскому был направлен царский указ, в котором, было сказано:
«Чтоб нововышедшим и вновь выходящим в подданство наше народам
никакого препятствия и помешательства [в значении помехи] и ни
малейшего озлобления чинено не было, ибо такое сербского и прочих