поступавшими в Новую Сербию.(21)
В 1758 голу Хорват получил право напрямую принимать
иностранных переселенцев. До этого место будущего проживания
эмигрантов определял Киевский губернатор. (22) В 1762 году под его командование перешёл Новослободский
казачий полк. Несмотря на то, что именно в этот момент положение
Хорвата было особенно опасным из-за многочисленных обвинений в его
адрес, власть генерал-лейтенанта в самой Новой Сербии была
практически абсолютно. (23)
Между тем, десятилетний неоднозначный опыт балканской
эмиграции наметил определённые изменения в позиции многих русских
сановников по отношению к эмиграции с Балкан. Финансовые издержки
были очень значительны, сам процесс вывода эмигрантов постоянно
сопровождался скандалами. Сербские генералы плели интриги друг
против друга. Первым попытку ревизии русской политики по
отношению к эмиграции с Балкан предпринял русский канцлер А.
Бестужев. У него были свои причины холодно относиться к
эмиграции, поскольку к числу сторонников переселения относились
его политические враги – Шуваловы, Воронцовы, Апраксин и другие. В
примечании к реляции русского посла в Константинополе Обрескова, перечисляя проблемы, которые эмиграция создаёт для русского двора, канцлер упомянул ухудшение отношений с Австрией, изгнание целых
малороссийских семей из своих домов для освобождения места для
поселения сербов, возможное ухудшение отношений с Османской
196
империей. (24) Однако в 1754 году подобные вещи мог говорить
только великий канцлер, да и то, рискуя навлечь на себя «тяжкий
гнев» её величества.
К 1759 году, после дорогостоящей черногорской эмиграции и в
связи с ростом напряженности в отношениях с Польшей, из-за
столкновений между поляками и сербами на границе русские власти
приступили к ревизии своей старой благожелательной политики, направленной на поощрение эмиграции. Позже, на следствии по
злоупотреблениям в Новой Сербии, Хорват отмечал, что ему
приходилось тратить крупные суммы казенных денег на задабривание
русских вельмож. (25) Новые инициативы по выводу в Россию
эмигрантов с Балкан стали неизменно отклоняться. В 1760 году такой
отказ получил секунд-майор Якову Эздемирович, активный участник
вывода в Россию черногорцев. На его предложение вывести в Россию