Пара случившихся трагедий преподала людям хороший урок — одержимых убивали сразу же, как только удавалось вывести их на чистую воду. Незадолго до срыва изменения в поведении человека становились слишком заметны, и тогда их уничтожали без жалости и раздумий.
Объяснялось многое — и глубочайшее отчаяние, и бесконтрольные вспышки, и склонность к огню. И молчание директора о действительной природе «болезни» моего подопечного — тоже объяснялось. Откуда ему было знать, как я прореагирую на новость о том, что он притащил в школу смертельную угрозу для всех окружающих?
Но, Луг всеведущий, на что он рассчитывал? Что целительнице-недоучке удастся справиться там, где потерпели поражение лучшие демонологи и известнейшие ученые мужи? Я не могла сообразить вот так вот сразу, занимались ли целители, хоть обычные, хоть с моим даром, этой проблемой, здесь надо будет покопаться… но что-то мне подсказывало — вряд ли. Демоны — проблемы демонологов, боевых магов, на крайний случай, а мы можем разве что подлатать пострадавших.
— Можешь уйти, — Кайден вполне логично озвучил выводы, к которым должен был прийти любой здравомыслящий человек после такого открытия. — Я пойму.
Я и впрямь поднялась. Увидела, как он обреченно закрыл глаза, не желая наблюдать за моей удаляющейся фигурой. Размечтался, гер-рой! От целителя только две дороги — либо в светлую жизнь без боли и страданий, либо в могилу. И в последнем направлении ты, как что-то мне подсказывает, все еще не торопишься.
Он вздрогнул, когда я, опустившись на колени за его спиной, прижалась к нему всем телом, обхватила за шею, коснулась щекой щеки.
— Вот вроде такой большой, а такой глупый.
Кайден замер каменным изваянием, кажется, он даже не дышал, не в силах поверить, что ему не мерещится. Что я не растаяла в белесых ручейках тумана, незаметно прокравшегося в лес. Что из него не вынырнут на смену мне лучшие боевые маги и демонологи школы, чтобы отправить на тот свет опаснейшую тварь.
А потом его напряженные плечи расслабленно поникли, голова чуть откинулась назад, упираясь затылком в мое плечо, а горячая ладонь легла поверх моего запястья, с благодарностью принимая это объятие поддержки.
Мы простояли-просидели так какое-то время, прежде чем я с сожалением выпрямилась и поднялась, разрывая тесный контакт.
— Надо возвращаться в школу, — пояснила я, нарушая чуткую тишину. — В лесу теперь не так безопасно, как раньше, лучше не искушать судьбу лишний раз. Да и вообще… — протянув руку, я взъерошила мокрые волосы все еще сидящего лучника. — Холодно. Мне с тобой и так забот хватает, чтобы еще и пневмонию тебе лечить. Или насморк. Между прочим, неизвестно, что хуже, ибо в лечении последнего современное целительство практически бессильно!