Ландыши? В это время? Да и откуда вообще?
— Я смотрю, ты здесь давно не проходила, — хмыкнул за спиной рунник, но не стал заставлять меня задаваться вопросами и тут же пояснил. — Это место, где убили метсавайму. Дань памяти. Кажется, это были ее любимые цветы.
У меня от словосочетания «место, где убили» по спине пробежал неприятный холодок. Волей-неволей воображение нарисовало в голове картину — юная фейри, беззаботно порхающая в одной ей известном танце, а за ее спиной злобно оскаленная рожа с занесенным охотничьим ножом. Глупое воображение, право-слово, ну какой идиот пойдет с ножом на фейри?
Значит здесь? Здесь все началось?
Я стояла неподвижно, сама не знаю почему завороженная видом. Простые белые цветы, которые охапками из леса таскали девушки весной и по всей школе лился тонкий аромат, который не перепутаешь ни с каким другим.
— Они здесь не так давно, — Тонана мой ступор совершенно не озадачил, он продолжил стоять за моей спиной. Близко, почти на грани прикосновения. — Фейри сначала дождались, пока присланные школой люди прочешут здесь каждую травинку-пылинку. Школяры-то тоже бегали сюда, в надежде разглядеть то, чего не разглядели наставники да следопыты. — В голосе парня звучала ощутимая ирония. — Но разом прекратили, когда в одну ночь цветы выросли. Топтать их смельчаки вряд ли найдутся.
Я кивком поблагодарила его за разъяснения и присела на корточки, кончиками пальцев коснувшись хрупких колокольчиков. Что-то где-то в глубине души тоскливо, скорбно заныло от этого прикосновения. Даже жалкая восьмеринка лесной крови отзывалась на зов — приглашение почтить память.
Брейден помнит. Брейден знает. Брейден чтит — звенело в ушах. Чужакам-нарушителям — смерть. Плата за жизнь — жизнь. Хранитель Договора проследит за его исполнением до того самого момента, как чаши весов вновь не выровняются. Брейден помнит. Брейден знает. Брейден чтит…
— Шела? — голос рунника выдернул меня из странного медитативного состояния. Я рывком поднялась и боязливо прижала к груди руку, только что ласкавшую ландыши.
— Извини, задумалась, — я виновато улыбнулась. — И откуда только ты все знаешь?
— А я от природы любознательный! — Тонан ответил мне задорной улыбкой. — Удивительно, что ты не знаешь. В школе-то сейчас и разговоров только про это все, сама слышала на отработке. Ученики сами носом землю роют, лишь бы следующей жертвой не стать.
— Да у меня голова другим забита, — отмахнулась я.
— Чем это? — В его голосе сквозило нескрываемое любопытство.
— Делами! — Я гордо задрала нос. Ну не сердечными же переживаниями делиться с приятным парнем. — Уроки готовлю для некоторых отстающих рунников.