— А вообще, Хартман, ты преувеличиваешь степень своей опасности, — вдруг заявляет Кхатон, — на твой случай есть Орудия…
— Которых в бытность моего ареста было четверо, а сейчас трое… — возражает Генри.
— У нас есть ключ от ада, Хартман, — у Артура очень усталый голос, кажется, он уже пресытился этой дискуссией. — Твоя амнистия — вопрос решенный. На данный момент. Так что давай уже перейдем к конструктивному обсуждению — сможешь ли ты работать в Чистилище, хочешь ли ты это делать?
— Сложно представить, — Генри задумался, — я не знаю, как получится оказаться среди сотен душ, столько запахов…
— Слабые демоны справлялись, с помощью экзорцизмов и визитов на верхний слой, — Артур говорит деловито, будто читая служебную инструкцию.
— У них не такая чувствительность, — Генри морщится, будто жалея о собственной демонической силе, — но я думаю — выдержу
— Тебе будет определен испытательный срок, — сухо возвещает Артур, — с учетом твоего послужного списка — очень длинный испытательный срок.
Генри пожимает плечами и вообще выглядит вполне смиренно. Кажется, леди Анджелу это напрягает, она недоверчиво вглядывается в его лицо, будто пытаясь выглядеть в нем хоть искорку фальши. Но либо Генри отличный актер, либо он искренне расположен к работе. Впрочем, поначалу амнистированным всегда легко — так говорит Джон, хуже становится позже. В конце концов адаптироваться в Чистилище у демонов получалось плохо. Основная масса работников попросту побаивалась их, их возможностей, которые во много превышали возможности простых, необращенных грешников, их яда, который мог не только на некоторое время отправить душу чистилищного работника в Лазарет, но и надолго, очень надолго заразить его жаждой греха. Работали демоны исключительно в Штрафном отделе, который располагался тут же — на слое серафимов стражей. В принципе, тут к ним относились помягче — в конце концов, у серафимов этого слоя и за своими плечами были немалые грехи, да и страхов было меньше — клинок святого огня редко подводил в сражении с демоном.
Когда Агате и Генри наконец удается покинуть Департамент Решений — с прохладного, темного небесного купола уже вовсю поблескивают искорки звезд.
— Нереально, — Генри шепчет это еле слышно, так что Агате еле удается разобрать это слово. Он смотрит на небо, замерев на первой же ступеньке высокой мраморной лестницы. До Агаты не сразу доходит, что он просто уже успел позабыть, что такое ночное небо, ведь над полями солнце никогда не заходит.
Они мешаются на проходе, серафимы, выходящие за ними, вынуждены огибать демона и его спутницу. Агата осторожно касается локтя Генри, и он сбрасывает с себя зачарованную задумчивость.