Я склонился над ней.
— Я хочу взглянуть на твои ребра. Не бей меня.
Ее глаза распахнулись, и на губах появилась легкая улыбка. Интересно, это из-за сотрясения мозга или она наконец-то смирилась с нашим предстоящим браком?
Я задрал ее рубашку, обнажив дюйм за дюймом кремовую кожу, но прежде, чем мой разум смог что-либо придумать, я обнаружил первые синяки. Один большой около пояса брюк и два немного поменьше за ее грудной клетке. Я осторожно надавил на синяк на ее талии, но она с шипением отпрянула от моего прикосновения.
— Черт. Больно.
Я стиснул зубы. Мне не терпелось спуститься в подвал и поговорить с тем придурком, который причинил ей боль. Я скользнул руками выше, слегка касаясь ее ребер.
Она вздрогнула.
— Что ты делаешь?
— Я хочу посмотреть, не сломаны ли у тебя ребра, — сказал я ей.
— Ты хочешь использовать свой шанс, чтобы облапать меня, признайся.
Ее попытка пошутить была испорчена дрожащим голосом, но я решил подыграть. Ей не нужно было знать, что я думаю о том, как продлить страдания нападавшего.
Я ухмыльнулся.
— Мы поженимся меньше чем через год, и тогда я смогу лапать тебя, когда захочу.
Ее улыбка погасла, и она отвернулась, закрыв глаза. Может, она еще не смирилась с нашим браком?
Я выпрямился.
— Мне нужно спуститься. Я пришлю к тебе доктора, когда он закончит с твоей сестрой. Тебе нужно отдохнуть. Не ходи по дому.
Она не открыла глаза, не подала виду, что вообще меня слышала.
Я вышел и закрыл за собой дверь.
Доктор направлялся ко мне, одна из его ассистенток, молодая женщина, чье имя я все время забывал, шла в нескольких шагах позади него.
— Где Ария? — спросил он своим скрипучим голосом заядлого курильщика.
Я указал на хозяйскую спальню.
— Когда закончишь с Арией, взгляни на Джианну. Я не думаю, что она серьезно ранена, но я хочу быть уверен.
Он коротко кивнул, даже не замедляя шага. Никто не хотел заставлять Луку ждать.
— Позвони мне перед уходом. Я хочу быть там, когда ты проверишь Джианну.
Доку было за шестьдесят, но это не означало, что я хотел оставить его наедине с Джианной, после того, как чуть не потерял ее.
Он сделал короткую паузу, бледные глаза остановились на мне.
— Она твоя?
— Да.
Он просто кивнул, а затем продолжил идти к главной спальне. Я повернулся и пошел вниз.
Когда я вошел в подвал, двое русских, оставшихся в живых, были привязаны к стульям. Тито, один из наших лучших охранников, прислонился к стене, скрестив руки на груди. Ромеро стоял рядом. Другой солдат, Нино, прилепил капельницу к заднице, которую я собирался разорвать. Другой русский был в лучшей форме и не нуждался в переливании, пока. Как только Тито доберется до бедняги, все изменится.