«Какой?»
«Ты не охуел?»
Но до прямого разговора мы так и не смогли напиться. Упали в такси, сплетясь в единое существо прямо на заднем сиденье, еле дотерпели до дома и трахались как остервенелые несколько часов подряд, стирая слизистые, прикусывая кожу до крови, заламывая руки и оттягивая волосы. Больше дрались, чем трахались — и так и не могли кончить, ни он, ни я, почти до самого рассвета. Ни слова друг другу не сказали.
Когда у меня наконец получилось, и мое тело затряслось в сухих, как яростные рыдания, конвульсиях, он перевернул меня на живот, вошел почти через силу, вжимая собой во влажные простыни и, сделав несколько резких движений, наконец дернулся, прикусив мое плечо, я расплакалась.
Именно в этот момент я поняла, что — все, конец. Вот это щемящее ощущение — это прощание.
Он встал, накрыл меня одеялом — я свернулась калачиком и плакала в душной темноте — ушел в ванную, а я все плакала и плакала. Вернулся, сел за свой комп, а я все плакала. Встал, оделся, хлопнул дверью — так и не знаю, куда он ушел. Потому что я плакала.
Мы еще не раз занимались сексом до самого последнего дня перед окончательным расставанием. Но по-настоящему прощальный он был именно в ту ночь.
Коридоры переплелись, обвели меня вокруг лифтовой шахты, продемонстрировали смотровую площадку с видом на Лимассол и море, и вытолкнули меня прямо в объятья к Егору, выходящему из комнаты, на двери которой не было вообще никаких табличек, ни на русском, ни на греческом. И как я должна была его найти?
— Эй, Леська! — он ужасно обрадовался. — А я как раз шел тебя разыскивать! Ребята сказали, что ты нас тут не найдешь, а ты нашла.
— Вы тут в прятки играете, а меня забыли предупредить? — проворчала я, чувствуя, как прикосновения рук Егора стирают с талии фантомные пылающие ладони моего ненавистного бывшего мужа.
Заходя в логово, где системщики устроили свой юбилей компании — без блэкджека и шлюх, зато с пиццей вместо крошечных канапе и виски с колой взамен дорогого шампанского, я оглянулась через плечо в тот коридор, откуда прибежала.
Антон стоял, прислонившись к стене и скрестив на груди руки, и смотрел на меня пронзительным злым взглядом.
Выбор хорошей девочки
— Отлично выглядишь, — одобрительно заявил Егор, приглашая меня пройти. У них там была настоящая нердская вечеринка — каждый сидел за своим компом с куском пиццы в зубах, а в центре на столе толпились бутылки с виски и колой. Насколько я помнила, так у них проходили почти все празднования, а максимум разврата выражался в стоимости и выдержке виски. Даже странно, что Егор так себя проапгрейдил, потому что вся остальная знакомая мне компания ничуть не изменилась. И если бы их спросили, почему, они бы страшно удивились и спросили, зачем им это.