Отлично. Теперь я виновата.
— Да неважно. У тебя теперь есть невеста.
Тот, кто не мой
Я покачала в руке пустую бутылку.
Разговор зашел в тупик, а вино кончилось.
— Как тебя на шоколадный фестиваль занесло-то? — я совершенно ненавязчиво сменила тему.
— Друг с женой там выставлялись, — буркнул он.
Слишком маленький остров. Наверное, все-таки пора отсюда валить. Но Дима!
Так все хорошо началось!
Я выбросила бутылку в мусор, уныло допила несколько глотков оставшихся в чашке и посмотрела на стоящего посреди кухни Антона.
— Пойдешь, может, уже?
— Почему ты никогда не спрашиваешь про нее? — он поймал меня за руки и привлек к себе, но я выставила ладонь, уперев ему в грудь.
— Потому что у нас с тобой традиция такая — обсуждать важные вещи только после очень, очень длинной паузы. Вот женишься, разведешься, пожалеешь сто раз, тогда и расскажешь.
Мне как-то сразу вообще захотелось замуж за Диму. Интересно, почему он не женился на матери своего ребенка? Надо спросить, вдруг на мне женится?
Выйду замуж назло бывшему мужу. Хотя ради жизни на Кипре тоже хорошо. Тепло, манго опять же.
— Лесь… — Антон наклонился, касаясь губами моего лба. Это все шло совершенно поперек всем моим моральным установкам, всем принципам и правилам жизни. Нельзя с женатым. Нельзя с бывшим. Нельзя одновременно с двумя мужчинами. Нехорошо. Нечестно.
Особенно, если ты не в аффекте, который хоть как-то оправдывает.
Особенно, если тебе просто приятно стоять вот так, чувствовать его ладони на спине. Упираться пальцами в твердую грудь. Ощущать дыхание над головой. Вдыхать его запах.
Особенно, если ты не находишь себе оправданий. Ну кроме одного — ну еще минуточку, и я снова стану гордой и сильной. Только минуточку.
— То, что я женюсь, никак не влияет на мои чувства к тебе.
Вот и кончилась моя минуточка.
— Солнц, — устало сказала я, отстраняясь так непреклонно, что он даже не стал удерживать. — Ты вместо длинных речей просто скажи «Да, я мудак», и все.
Я вернулась на диван и вытянулась на нем, закинув руки за голову и глядя в потолок. Антон где-то там остался стоять. То ли думать, то ли обтекать.
— Лесь, а мы можем мою женитьбу вынести за скобки? И поговорить так, будто ее нет?
— Неа!
— Ну не могу я поступить иначе, пушистый. Не могу…
Он подошел и присел на корточки у моей головы. Я скосила глаза. Грустит. Вот, значит, как проходят такие разговоры. Мне всегда было интересно, как становятся любовницами женатых в здравом уме. Эти женатые просто качественно ноют.
Антон склонился и коснулся моих губ губами.
Вот упорный!
— Слушай, — спросила я у потолка. — Почему ты так уверен, что я обязательно поведусь и на все соглашусь?