Жиденький серый свет зимнего солнца лился сквозь частые переплеты школьной мастерской, застекленной по моде тридцатых мелкими стеклами. Железки, разложенные на верстаке, разглядывать было неудобно, потому учитель пошел включать верхний свет.
Эксперт стоял в пустой мастерской, от волнения слегка прикусив губу. В руках он вертел небольшое приспособление, о назначении которого человек несведущий ни за что бы не догадался.
Над пустыми в этот час верстаками вспыхнул ярко-желтый свет, и вернувшийся Василий Иванович осторожно спросил, вертя между пальцами карандаш:
— Может, не надо его под статью-то, Павел Петрович?
Эксперт резко повернулся в сторону учителя. Аккуратно положил железо на место. Тронул кончиками пальцев висок, будто успокаивая застарелую головную боль, и ответил:
— Ты, Василий Иванович, сам не понимаешь, что говоришь. Посадить парня и так можно, есть за что. И даже если бы не было…
Плечи Василия Ивановича удрученно поникли. Даже морщины на лице, казалось, стали глубже. Вдохнул он прерывисто, чуть ли не со всхлипом.
Эксперт, тем временем, продолжил:
— Ты, Василий Иванович, не понял: здесь мой личный интерес. Такие, как этот Юра, раз в столетие рождаются, а то и того реже. Я, знаешь ли, не всю жизнь в УВД просидел, было, что и за станком стоять приходилось, и в КБ работать. Это потом…, — эксперт, не договорив, раздраженно взмахнул рукой, будто стирая раздражающие его воспоминания.
Учитель молча ждал.
— Тут мой, сугубо личный интерес, понимаешь? Может, этот парень сделает то, что мне так и не удалось. Если, конечно, я сейчас в нем не ошибаюсь, — окончательно разъяснил ситуацию Павел Петрович.
— Если ему это интересно будет — сделает, — уверенно сказал учитель. — Но только если интересно. А просто так ты его и кнутом с места не сдвинешь. Характер такой. Упертый.
Павел Петрович наконец нашел в куче разложенных на просторном верстаке приспособлений особенно заковыристое и спросил:
— Что это, а?
— Не интересовался я особенно такими мелочами, — ответил учитель. — Юра не желал понимать, что на выставке, к которой он так старательно готовился, будут оценивать разве что внешний вид и старательность исполнения. Кто там будет потрохах модели копаться?!
Так что, с определенного момента, извините, не вникал. Но и не препятствовал. — Тогда я еще спрошу, Василий Иванович?
— Да сколько угодно, — пожал плечами учитель.
— Вы случайно книжек ему специальных по оружейной тематике не давали?
— А их у меня и не было, сугубо оружейных книжек-то. Давал «Марочник стали и сплавов», «Справочник конструктора», «Машиностроительное черчение».