158. Телеграмма посла Франции в СССР П. Наджиара послу Франций в Польше Л. Ноэлю
25 августа 1939 г.
Согласен с изложенным в Вашей телеграмме №24.
Если бы с самого начала было передано молчаливое согласие Польши, это помогло бы избежать приостановления военных переговоров после первого же контакта и не подтвердило бы у русских впечатления, что по основной проблеме у нас, несмотря на срочность и пять месяцев политических переговоров, ничего не готово.
Помимо этого, надо было объявить молчаливое согласие Польши как достоверное, а не только как согласие, которое не исключено и возможно.
Но, добившись этого, нужно было идти дальше и побудить Польшу занять более открытую позицию. Действительно, трудно представить, как можно было надеяться добиться от СССР, чтобы он принял обязательства против Германии, столь обходительно обращавшейся с ним, если гарантированные нами поляки и румыны по-прежнему не желали ничего слышать о русской помощи.
Гитлер не колеблясь решился на поступок, который Бек, обеспеченный нашей гарантией, отказывался совершить. Он примирился со Сталиным, несмотря на все то, что он говорил или делал против СССР, и на основе реальных фактов давних отношений между двумя странами повел разговор с новой Россией как держава с державой, отбрасывая, таким образом, Польшу на ее место, столь уязвимое между объединенными немцами и русскими.
Печатается по изданию: Documents diplomatiques français… 2 serie. T. XVIII. P. 498.
Опубликовано: Год кризиса 1938—1939. Документы и материалы. В 2-х томах. – М.: Политиздат, 1990. – Документ №607.
159. Телеграмма Народного комиссара иностранных дел В. М. Молотова полномочному представителю СССР в Турции А. В. Терентьеву
3 сентября 1939 г.
Передайте Сараджоглу и при случае Исмету.
1. Слухи о том, что СССР находился в переговорах с Германией о пакте ненападения еще в период нахождения Потемкина в Турции, смешны и нелепы до последней степени. В этот период не только не было какого-либо предположения, а тем более разговора о пакте ненападения с Германией, но даже возможность возобновления прерванных ранее торговых переговоров считалась безнадежной.
2. Переданное Потемкиным наше одобрение идеи сближения Турции с Англией исходило из нашей собственной установки о сближении с Англией и Францией. Впрочем, эта наша установка не могла повлиять на позицию Турции, так как к этому времени Турция, как оказалось, имела уже полную договоренность с Англией и Францией, о чем турки не сочли нужным предварительно и своевременно информировать СССР.