Но стоило ей сообразить, чей голос — нет, рев — она только что слышала, как она сразу же ринулась туда, откуда он раздавался: в зал заседаний. Стеф обмоталась простыней, забыв даже о том, что она и так в пижаме, и выбежала из спальни.
Пинком открыв дверь и ворвавшись в зал заседаний, она увидела Джибрил, которая, скорее всего, и была источником услышанного ранее взрыва. А также — того бардака, который творился тут теперь...
— Это что еще за кошмар?..
Игральные карты и документы вихрем вились вокруг игрового стола, за которым сидели подменявший Стеф Ино и его противники-аристократы. Воздух был черен от дыма.
А виновница этого беспорядка, заметив Стеф, воскликнула:
— Ой, Долочка! Доброе утро. Хозяин велел мне незамедлительно перенести всех в Элькию, но, поскольку мне пришлось переместить большое количество пассажиров одновременно, дыру в пространстве тоже пришлось проделать солидную. С тобой все в порядке?
То есть могло быть и не в порядке?..
Но что важнее — Стеф увидела то, при виде чего на глаза у нее навернулись слезы.
Сквозь дым тяжелой поступью на Ино надвигался Сора и орал во всю глотку:
— Ино Хацусэ! Ты обвиняешься в бабничестве и заведении двузначного количества жен! По решению воображаемого суда присяжных в моей голове ты единогласно признан виновным в преступлении особой тяжести и приговариваешься к смертной казни! В соответствии с галактическим законодательством да станешь ты звездной пылью!!!
— О, товарищ Сора... Я тоже могу высказать вам целую гору претензий, просто-таки доходящую до облаков гору... — еле сдерживая себя, начал было Ино, собираясь отчитать как следует короля-гуляку, отсутствовавшего полмесяца и успевшего, судя по всему, сойти с ума.
Но тут из-за спины Соры выскочила Идзуна, и одна ее короткая фраза заставила Ино застыть столбом:
— Деда, а ты правда «секс-монстр-с»?
— И... Идзуна?! Где ты таких слов нахва...
Идзуна, явно не понимавшая смысла того, что только что сказала, недоумевающе склонила голову набок:
— Это Сора тебя так назвал-с.
— Ты, лысая макака! Спихнул на меня работу, а сам мою внучку срамоте всякой учишь, да?! — потеряв самообладание, вскричал Ино и, ударив кулаком по столу, сломал его.
Сора картинно закатил глаза, а потом ткнул в Ино пальцем:
— Ха! Смотри, Идзуна! Вот она, рожа страшного грешника, выведенного на чистую воду!
Идзуна расстроенно добавила:
— Старый развратник-с.
— Чт... Нет, Идзуна! Дедушка любит всех одинаково...
— А-а-а-а! Замолчи! Замолчи, раб чресел своих! И слышать твоих жалких оправданий не жела... Кхе! — это Сиро, сидевшая у Соры на спине, слегка стиснула его шею руками.