Я могла бы добавить, что через два дня хозяин таверны попробовал мой мясной пирог и повысил до шефа-кондитера. Правда, пришлось вставать в пять утра, зато за счет моих слоеных пирожков, которые не выспавшийся бармен продавал всем, проезжающим мимо на работу, дневная выручка увеличилась почти вдвое, а моя зарплата вчетверо.
— Мы прожили там две недели. А потом в той же таверне к нам подошел Хорхе. У него оказался приятный голос, и играл он тоже вполне прилично. — Но, самое главное, этот щуплый ягуарчик оказался прирожденным менеджером. — Вечером перед закрытием зала он обошел все столы и насобирал нам полную кепку чаевых. И нас стало трое.
Потом были Бейкерсфилд, Делано, Портервилл, Фреско. Странный, на первый взгляд выбор городов, хотя для меня более, чем логичный. Я повесила свою нефритовую бусину на ветровое стекло и ждала, в какую сторону она начнет раскачиваться. Безукоризненно точная, словно маятник Фуко, она безошибочно приводила нас в город и бар, где нас неизменно ждала удача.
— Это случилось в Модесто. Поздно вечером мы задержались в баре у папаши Санчеса. Расходиться не хотелось, так что решили расписать пульку. Четвертым взяли тощего парнишку в чарро[36]. Так нас стало четверо.
— Прямо-таки Десять шакалят[37] наоборот.
Лицо Джокера было видно мне только в профиль, но судя по чуть подрагивающему уголку рта, он ухмылялся.
— Ну, вроде того. Только мы остановились на цифре шесть. Это когда у нас закипел мотор, и мы кое-как добрались до Чико. Там мы получили зараз флейтиста, саксофониста, барабанщика, автора текстов и пианиста. И все в лице близнецов Пако и Педро. А теперь, возможно, к нам присоединится Вуньефе.
И может так случиться, что я покину лоспончосов и пойду дальше своей дорогой. То ли от этой мысли, то ли от выпитого виски стало грустно. Прижавшись щекой к подушке в чехле из дикого шелка, я рассеянно следила, как сначала появляется, а потом снова прячется за проплывающими по темному небу облаками надкушенный кусочек луны. Словно оперная дива вновь и вновь выходящая на поклон.
Потом она скрылась совсем, и сквозь вязкую дрему я услышала:
— Иди спать, Лина. Завтра будет тяжелый день.
* * *
В понедельник утром к нам вернулся прежний противный Вилд ван Хорн.
Сняв для разминки пару скальпов и нагрузив меня бесконечным списком поручений, он наконец соизволил поднять на меня взгляд от экрана своего ноутбука. То, что он увидел, ему явно не понравилось. Я тоже бросила взгляд на свое отражение в стеклянной створке шкафа с документами. Все как обычно — черные джинсы, белая рубашка.