— Звучит несколько двусмысленно, не находишь? — Я сделала вид что чокаюсь своим настоящим стаканом с его призрачным. — Я тоже скучала, Алфредо. Ужасно.
Призрак приподнял брови в притворном изумлении.
— Ты же путешествовала по миру, даже в Нью-Амстердаме жила. Неужели не завела там новых знакомств?
Как же приятно было увидеть старого друга снова.
— В Нью-Амстердаме все не так радужно, как ты себе представляешь. В Кингз Парк[41], например, я даже сунуться побоялась.
— И правильно, к психам нужен особый подход, — согласился Алфредо. — Независимо от того, живые они или мертвые.
— Зато на 6-й авеню нет-нет да и встретишь кого-нибудь из девушек Зигфилда[42].
Алфредо схватился за сердце:
— Ты не шутишь?
— Зуб даю! — Поклялась я. — Так и ходят среди живых прямо в сценических костюмах.
Призрак тихо застонал.
— А Мэрион Дэвис видела.
— Да. В короне из страусовых перьев и прикрытую только жемчужным ожерельем. — Алфредо застонал громче. — Она неплохо сохранилась, кстати, для своих шестидесяти четырех.
Призрак закашлялся:
— Что?
— А ты чего ожидал? Именно столько ей было на момент смерти. Про Бесси Лав рассказывать?
— А ей сколько? — Осторожно поинтересовался он.
— Восемьдесят семь.
Алфредо залпом осушил стакан, который на моих глазах сам собой наполнился снова.
— Ясно. Эту тему, Лина, мы закрыли. Лучше скажи, по какому поводу ты снова в Лобо-дель-Валле. Ван Хорн-младший простил тебе грехи юности?
— Я вовсе не грешила! — Возмутилась я.
— Вот! — Алфредо поднял указательный палец и нравоучительно изрек: — И в этом твоя главная вина. Так что там с ван Хорном?
— Я теперь как бы работаю на него.
Эта новость заставила призрака опустить стакан и внимательно посмотреть на меня.
— Вот даже не пытайся сказать вслух, что сейчас подумал, — предупредила я. — Я просто на него работаю.
— То есть ты так ему и не дала?
Хорошо, что в темноте не видно, как вспыхнули мои щеки.
— Алфредо, ты мой гинеколог или друг?
— Сейчас совмещаю.
Не знаю, была ли у него совесть при жизни. Если да, то она истлела давным-давно. Я поступила единственно правильным по моему мнению образом — надулась. Впрочем, настырный призрак совершенно не смутился:
— И не собираешься?
— Нет, конечно!
— Тогда не удивительно, что он объявил тебе войну.
Алфредо снова расслабился и прихлебывал виски маленькими глотками. Судя по тому, что в стакане выгорело не больше половины, разговаривать мы сможем хоть до утра. Но в одном мой друг был прав — воевать мне совсем не хотелось. В чем я и призналась:
— Знаешь, война это совсем не мое.
— Очень хорошо, что ты это понимаешь. Это вообще не женское дело. Такие люди, как твой Джокер, рождаются для борьбы. Сражение — их стихия. Попробуй восстать против него, и сразу проиграешь.