Вдали раздался звериный крик. Он был наполнен такой чудовищной яростью, что все останавливались, услышав эхо, доносившееся к ним сквозь ночь.
Оно было ещё достаточно далеко, может, пару километров, но следующий громовой вой засвидетельствовал то, что это что-то быстро двигалось, приближаясь с каждой секундой, и что бы это ни было, оно не несло радости.
Ее надежда на то, чтобы выбраться отсюда, рассыпалась на кусочки. Также стало ясно, что бы она ни сказала, Вайат никуда без нее не уйдет. Он вернулся, когда они снова столкнулись с Лазарем, который, казалось, оживился перспективой увеличения гостей на вечеринке.
Так и быть. Она пыталась. Она не могла быть виноватой в его смерти, если он не позволял ей спасти его.
Проглотив свою злость, она сосредоточилась на битве. Грета делала все возможное, чтобы взять отражать наиболее тяжелые удары Лазаря самой, но она не могла так долго продержаться. Они защищались настолько хорошо, насколько могли. Девушка пыталась не думать о другом приближающемся существе, которое хотело принять участие в битве, но разъяренный вой каждые пару минут ранил ее до глубины души.
Внезапно она осознала, что скоро пройдет. Знала, что это означает.
— Вайат, ты должен уйти отсюда!
— Достаточно.
Голос фейри отозвался рыком, усиленный фазой лун. Он выпрямился и посмотрел на нее ледяным взглядом.
Когда Грета посмотрела на его, то заметила, что его зрачки потемнели, и она снова почувствовала напряжение в воздухе. Оно усилилось, внезапно заточая ее внутри круга из тумана. Она пыталась пробиться, но коснуться этого тумана было подобно погружению руки в самый неистовый и холодный шторм, который когда-либо видела Милена. Она никогда не чувствовала ничего такого же холодного. Если она попробует пройти сквозь это, то, скорее всего, ее сердце перестанет биться.
Он только что перевел их битву в разряд боя в клетке.
Откуда-то издалека, как будто за несколько километров, Вайат позвал ее по имени. Она подумала о том, что, возможно, он оказался в такой же ловушке.
В водовороте, созданном силой Лазаря, воздуха оставалось все меньше и меньше, а туман стал таким густым, что Грета не могла увидеть свою руку возле лица. Она понимала, что фейри перемещается вокруг нее сначала впереди, потом внезапно сзади, но ничего не слышала. Казалось, что все ее чувства замерзли до такой степени, что у нее больше не осталось сил, чтобы опереться на что-то или сохранить равновесие. Ни зрения, ни слуха, ни осязания.
Грета почувствовала на груди удар когтей Лазаря, даже не видя его приближения. Почувствовала, как каждый из острых когтей проникает сквозь ее одежду и рвет тело.