Одна мысль об этом заставила ее улыбнуться. Он был слишком милым, этот ребенок.
— Ты очень красивая, когда улыбаешься, знаешь об этом?
Она остановилась как вкопанная и отвела взгляд, не зная, что ответить. Может он подумает, что она высматривает в лесу хорошее место для последней ловушки.
— Но, мне кажется, это не имеет большого значения для охотника за головами, не так ли?
Вайат покраснел, когда она снова подняла на него взгляд. Грета заметила золотые пятнышки в его теплых карих глазах — так отличается от более смелого аметистового взгляда Айзека. Она не могла сравнивать их обоих. Они оба были сильными. Оба казались привязанными к своим обязанностям. Но там, где один был мрачен и изо всех сил пытался надавить на каждую кнопку, которую находил в ней, другой был спокоен и настолько милый, что у нее болело в груди.
— Гм, нет. Я не красивая, — ее голос был едва слышен. Она смущенно думала о десятках шрамов, доказывающих это, пошла вперед, немного ускорившись. И более громким веселым голосом сказав: — И ты прав, это не имеет значения.
Он сделал несколько больших шагов, чтобы догнать ее, засунув руки в карманы, когда смотрел на землю между ними.
Она сделала глубокий вздох.
— Мне нельзя возвращаться в ваш лагерь, Вайат. У меня сейчас столько проблем, что я только подвергну тебя и всех остальных опасности.
— Я думаю, мы оба знаем, что над нами зависла более насущная опасность, а ты единственная надежда избежать ее.
Грета остановилась и повернулась к нему, качая головой:
— Ты даже не знаешь меня. То, что я — человек, не значит, что я хорошая, что ты можешь доверять мне.
— Я понимаю.
— Нет, не понимаешь. Не можешь, — сказала она. — Я слышала истории о других людях на Милене, но никогда не искала их особо тщательно. Ты хочешь знать почему?
— Ты не обязана объяснять.
— Потому что так было проще. Даже если я и подозревала правду, я больше беспокоилась о себе, чем о ком-то из вас.
— В этом нет ничего постыдного. Ты ничего не знала наверняка. Твоей первостепенной задачей было выживание.
— Ты не понимаешь. Ничего не изменилось. Я не могу остаться. Я должна…
Он схватил ее за плечи и сжал.
— Эй. Мы прекрасно справлялись и сами. И хотя я рад, что ты сейчас здесь, я обещаю не просить у тебя больше, чем ты можешь дать. Когда тебе нужно будет уйти, просто… уходи.
Девушка не знала, что сказать. Он был воплощением терпения и чести. Она не хотела бы оказаться рядом с ним, когда подведет его, и это терпение превратится в ненависть и отвращение. Грета выдохнула и сделала вид, что отряхивает грязь со своего пальто.