Он действительно заставил свои слова звучать заманчиво, но Грета не принадлежала Милене. Также как она не принадлежала той комнате маленькой девочки или своей старой школе. Она не принадлежала ни одному месту. Тем более с ним.
У тебя был бы я.
Как бы она хотела, чтобы это было правдой…
Она покачала головой. Конечно, Айзек вызывал в ней какие-то чувства. Но это была не «принадлежность». Если угодно, это было любопытство, трепет вызова. Да, это был он. Не более. За исключением, быть может, гораздо большего разочарования и раздражения.
И страх. Теперь она испытывала еще и страх. Не только за себя, но и за Вайата с мальчиками.
Она задавила все. Запихала чувства поглубже и молилась, чтобы он, черт побери, не смог прочитать то, что она сознательно скрывала от него. Она не знала, что сделал бы Айзек, узнай он о Вайате. Хотя, возможно, он попытался бы ей помочь, ведь он уже признался, что не выслеживает других людей, а она не знала, насколько близок он был к ее обнаружению.
Где он? В то время, как его разум переплелся с ее, мог ли он быть у самого их порога? Должен ли он спать, чтобы вот так встречаться с ней, или он может мучить ее и в то же время выслеживать ее?
— Знаешь ли ты о людях, которых держит в плену Аграмон — рабов, которые до смерти работают в его крепости?
Он выругался.
— Ты? Ты знал?
Его брови сошлись вместе. Он покачал головой, но она не верила ему.
— Я ничего не знал, пока Сиона не рассказала мне только сегодня. Она выпытала информацию у двух гномов, которые были задержаны в лесу гоблинов.
Где в лесу? Она не спросила, боясь, что он просто солжет ей.
— Грета, ты должна сказать мне, где ты.
— Где ты? — бросила она ему в ответ. — Прямо в данный момент, где ты?
— Мое физическое тело спит, как и ты спишь.
Она спрашивала не об этом.
— Где?
Он помолчал, и Грета поняла. Может и не точное его местоположение, но она поняла, что он приближается к ней.
— Не сомневайся, я найду тебя, — его исказившееся лицо выдало жесткую решимость. Почти незаметные морщинки собрались вокруг его глаз, исследуя ее, ища информацию, которая могла ее выдать.
— Зачем ты это делаешь?
Его сосредоточенный взгляд был похож на стремительный прилив, нахлынувший на ее чувства.
— Неважно кто ты или откуда ты, мы одинаковые. Нам суждено быть вместе, — он произнес это с такой уверенностью и категоричностью. — Это было написано в звездах и в нашей крови.
Она отпрянула и зажмурила глаза, не игнорируя ответный вздох своей души.
— Скажи мне что-то реальное, — прошептала она. — Что-то, что не является смесью безумного, поэтического дерьма.