— Кто виноват, тот пусть за все и платит, — веско сказала Лим, будучи уже полностью в курсе моей истории и очень спокойно на нее прореагировавшая. — Властитель сам кашу заварил.
Циновка зашевелилась и приподнялась. Альд сунул под нее голову и свирепо поглядел на Лим. Девушка ахнула и прикрылась одеялом.
— Альд! — рявкнула я. — Изыди!
Эльф засопел, но ретировался не сразу. Прошипел уже из-за перегородки, обращаясь к Лим:
— Вот кто ты такая, а? Рассуждаешь не как деревенщина, по театрам ходишь по двадцать золотых за билет, едешь в глушь какую-то. И чего, спрашивается, тебе там делать? Хуми там мало. Одни орки да всякие серые. Кто ж поселиться на границе с землями мелюзин?
Девушка с неожиданным вызовом кинула в ответ:
— Моя родня там… там… прекрасно живет! И мелюзины… мелюзины никакие не… они великодушные и добрые потомки Первых!
— Добрые потомки, — передразнил ее Альд. — Никто даже не знает, на какой они стороне: белой или серой. Кэльрэдин хотел заключить с ними договор, чтобы западное побережье было под присмотром, несколько лет вокруг да около ходил, а те вот точно… не рыба и не мясо! Два хвоста и мозги, как у дриад!
— А дриады-то чем тебе не угодили?! — взвилась Лим. — Сам-то не прочь… был… с ними…
— Кто? Я?
— Ты, ты! Я видела! В лесу у Тонких Озер! Хвостом крутил!
— Нет у меня хвоста! — взревел Альд.
— Все равно крутил! Тем… что с другой стороны… в смысле…я хотела сказать, — Лим сбилась и покраснела.
— Господи! Кто ж тебя такую замуж-то взял?! — со страданием в голосе, но на тон ниже произнес эльф. — Даже ругнуться как следует не можешь. С Даши пример бери.
— Вы, оба! — тихо, но яростно сказала я. — Я сейчас вас обоих обложу. Два вопроса: кто такие мелюзины и почему мертвецы не могут ходить в грозу?
— Мелюзины, — со вздохом, но терпеливо принялся объяснять Альд, — это такие бабы с двуми ипостасями. В одной они… просто бабы, иногда симпатичные, иногда не очень. Замуж выходят за хуми и прочих… кто соблазниться, и живут с ними даже, детей рожают, а те, бедные, иногда до конца дней своих и не подозревают, что с рыбами… того… В другой ипостаси они вроде русалок, двухвостых. Под водой долго не сидят, но поплескаться любят… Мужчины у них тоже есть, их называют мелизандами, но баб больше…
Лим громко и выразительно фыркнула, явно выражая сомнения в познаниях эльфа.
— … а мертвецы под грозой не ходят, потому что молнии в них бьют без промаха. И от такого попадания от них остается кучка пепла, ибо молния — это та же Белая Нить, — Альд подумал и вдруг произнес какое-то певучее четверостишье на эльфийском. — Из поэмы известного поэта эпохи Седьмого Рода. «Всепроникающий в своей женской форме девственницы-воительницы очищает эфир огненным хлыстом. Теряя грозовые самоцветы в форме огненных шаров, дева истребляет всю тьму и грехи своим бичом».