Свет факела упал прямо на лицо. И чо не удивлен, не знаете?
Спасибо, умница-подсказчик курсор. Только добавил счастья.
Мертвостраж
Фракция: нет
сила: 80
ловкость: 80
интеллект: 100
живучесть: нет данных
Мертвостраж стояла и смотрела. Бездонными провалами черных глаз.
Белела кожа, темнел узор по ней. Ни черта не помню. Ни черта не знаю. Почему не стреляю?
Потому что, конопатить твою щель, руки дрожат и не слушаются.
Гул в ушах. Рябь перед глазами. Багрово-черные мошки так и снуют. Так и жужжат. Так и норовят выдрать кусок мяса. Или? Мама родная, мои руки...
Мошки нарезали круги с рокотом атакующего "мессера". Острые жвала цапали и цапали. Потеки на открытой части рук и на брезенте рукавов медленно наливались красным и начали блестеть.
Жизнь: 66%... 65%... 64%...
Виртуальная реальность, блин.
Мертвостраж смотрела агатовыми глазами. Молчала. Вокруг медленно вились спирали дымка.
Дымок рождал мошек, жрущих меня медленно, но верно. Несуществующее тело, созданное набором единиц и нолей, умирало. И не реагировало на приказы как-бы мозга. Темнота сгущалась. Факелы трещали и съеживались. Страх наваливался черной тугой сетью. Ощутимой до пепельного привкуса во рту.
Каждому снился когда-нито кошмар. Настоящий. До дрожи и мокрой подушки под головой. Если та осталась.
Обычно подушка улетает. Знаете, какой видел? Как вспомню, так вздрогну:
Рубка. Натурально, конная рубка. Скрежет клинков, наплечников и кирас, треск копий и костей. Едкий конский пот и медь крови, разлетающейся рубиновыми каплями. Нагретая трава и раскаленная земля. Привкус чужой смерти и скрежет разбитых верхних зубов слева.
Удар, отбить, кончик чужой шашки вспарывает предплечье.
Еще удар, вскрыть горло, хлебнуть обжигающей жидкой соли, плеснувшей в лицо.
Джамбаз рвется подо мной, кричит из-за джерида, торчащего в крупе. Встает на дыбы.
Вороная грива хлещет по глазам, режет больнее едкого пота со лба.
Улюлюкают сзади. Отрезанным дружинникам кизилбаши режут головы. Гогочут, трясут копьями.
На копьях скалятся в смерти друзья. Бороды и усы заскорузлые, в темной корке, натекшей из ртов.
Вороны каркают, жирные, наглые. Кружат, не боятся. Тучей падают на раненых, клюя глаза и раны.
Свист, облава окружает. Вскрыты фланги, разорван центр. Персы визжат и прут на оставшихся.
Победа близка. Кизилбаши воют, добивая оставшихся. Джамбаз рвется из кольца, грызет зубами врагов.
Удар, шашка даже не блестит, темная от чужой крови. Кто-то хрипит, падает под копыта коня.
Хрустят ребра. Еще удар, последний, стоящий на пути, разваливается от шеи и почти до пояса.