Солнце уже почти скрылось за горизонтом, и найти место стоянки в лесу для Мишки оказалось сложным. Уже в темноте, выбившись из сил, он признал, что в лесу он ориентируется плохо.
— Лейтенант! — крикнул Мишка. — Повар!
Где-то за спиной прозвучало: топор!
— Пришли, — с облегчением выдохнул Пананин.
Как только забрезжило утро, Мишка открыл глаза. Вот дурак. В охранении никто не стоит. Их же могли взять ночью тёпленькими. Сон слетел в один миг. Только что было прохладно, а уже стало невыносимо жарко. Схватив карабин, Мишка рванул осматривать округу.
Когда вернулся, то увидел, как лейтенант что-то выговаривает Кухарину. Медсестра, оказавшаяся санинструктором, перевязывала второго раненого. Появление Мишки отвлекло внимание лётчика от Кухарина.
— Пришёл? И где ты был? — спросил лейтенант недовольным голосом.
— Местность осматривал, часовых-то не выставляли. Мало ли кто может заглянуть на огонёк.
— Ты хоть предупреждай, тёзка, а то я тут много чего передумал.
— Товарищ лейтенант, так вы принимайте командование над отрядом. А я буду разведчиком при вас.
— Хорошо, только я лётчик и в земных операциях не разбираюсь.
— Так вы пока тут лагерь организовывайте, а я в округе похожу, посмотрю, кто куда и зачем.
— Слушай, тёзка, в твоём сидоре чугунок лежит и куклу тряпичная. Для чего они тебе?
— Чугунок уже сейчас и пригодится вместе с моим котелком. А кукла, я не помню, как она попала к мне. А теперь что-то вроде талисмана.
— Когда вернёшься? С собой сала хоть возьми.
Живот Мишки сразу заурчал, требуя своей доли.
— Так я перекушу сейчас, а к обеду вернусь.
— Обязательно вернись, тёзка, ты сейчас наши глаза и уши.
В этот раз Мишка двинулся в другую сторону от грузовика, следуя так же, как и в прошлый раз. Солнце достигло верхушек деревьев и постепенно становилось жарко. Мишка выругался. Забыл сменить грязное исподнее и постирать. Со всеми этими хлопотами, событиями, переживаниями. Даже стыдно стало, когда он вспомнил, как Иван Николаевич застирал его вещи.
— Чушка я. Как мне в глаза смотреть Елене? Она ведь обратила внимание на мой вид. Что она подумала!
Краска стыда залила лицо Мишки. Ему захотелось вернуться, попросить прощение, переодеться. Лейтенант тоже хорош, мог и напомнить, а ещё красный командир! Отвлёкшись, Мишка не заметил, что лес повернул в сторону, а он бредёт среди редких кустарников. Увлёкшись рассуждениями и осмотром дороги, не заметил человека в крестьянской одежде с винтовкой.
— Стой! Хто таков? Откель и докуда путь держишь? — раздался грозный, не терпящий возражений, окрик.