— Пойдем… потанцуем! — взглянул с таким невообразимо сильным чувством, перемешанным со слабостью, надеждой, страхом, что не иначе как любовью, я это и назвать не могла.
Стало ужасно не по себе, я согласилась и танцевала с ним молча, не понимая, чем вызвала столь бурные чувства. Неужели только тем, что заметила его? И что это за сила такая? И что мне с ней делать?
Гера, помню, смотрел на нас с помоста диджейки, терпеливо ожидая, когда закончится танец. Он не ревновал, а наоборот, чувствуя собственное превосходство, был великодушен.
Какими бы долгими не показались два месяца, но они прошли. Предстояла зимняя сессия в ШОДе.
В лагере, кстати, никто не считал меня умной, еще бы, я не ходила на занятия, не была активисткой, не блистала в конкурсах по интеллекту, но мне нравилось быть такой. Наша вожатая, Ольга Николаевна, однажды решила поинтересоваться у Гали про Школу одаренных детей:
— И что, вы учитесь на каникулах? — спросила.
— Да, — ответила ей Галя. — Мы ездим на сессии, нам читают лекции, у каждого два предмета, математика — общий, остальные по профилю: химия, физика, география, биология.
— А после сессии нам присылают домашнюю работу, и мы ее выполняем, — я тоже включилась в разговор.
Надо было видеть реакцию вожатой! Ольга Николаевна резко повернулась ко мне на пятках и воскликнула:
— И ЧТО? ТЫ ТОЖЕ?
Ее лицо отражало такое изумление! Она и представить себе не могла, что я из одаренных, ибо моя внешность, мое поведение никак этому не соответствовали. Мне нравилось разрушать их стереотипы. Но для поступления в университет, куда нас готовили, нужно быть не просто умным, а гениальным, остальные отсеивались. Гениальной я не была. ШОД мне нравился просто так.
Приехав на сессию, я села за третью парту и посмотрела на Геру. Он снова не был таким, как в лагере. Там он был сильным и привлекательным, а здесь тусклым, незаметным, каким-то среднестатистическим, не вызывающим ничего положительного. Я задавалась вопросом, откуда же эти навязчивые воспоминания, словно бы не относящиеся к Гере конкретно, и что за путаница в моей голове?
Я часто вспоминала, как однажды в лагере ко мне подбежала Настя, подруга вечно улыбающейся Маши, и сообщила:
— Джо сегодня на планерке на тебя ТАК смотрел! Прямо не сводил глаз!
Потом то же самое подтвердила маленькая Катя.
Получалось, что он ТАК смотрел на меня в тот момент на планерке, когда я сидела, прислонившись спиной к дереву, и ни о чем не думала. Главное, о нем. До этого мы мы поссорились, отчего целый день, я знала, он демонстративно будет не обращать на меня внимания. Я хотела отстраниться от этого.