— Ты любишь меня? — спрашивал Костик.
— Люблю.
— Я напишу тебе.
— Напиши.
— Все, собираемся! На поезд! — скомандовала мама.
— Так еще не объявили посадку! — и тут влез Громов.
Мама отмахнулась от него и снова всем скомандовала:
— Так, все встали и пошли!
Да, Громов! Это тебе не Владимир Николаевич! Тут разговор короткий. Усмехнулась про себя.
Грина почти затаскивали.
— Он хороший мальчик! — убеждала мама милицию. — Первое место в области занял!
Вроде как-то уговорила.
— Ляг и спи! — указала ему на полку. — И чтоб ни звука!
Костик целовал меня на прощание, еще долго не отпускал руку, стоял у окна.
Господи, ну, когда же мы тронемся! Я еле выдерживала. Потом махал мне след, немножко пробежался. Со вздохом облегчения я забралась на верхнюю полку, напротив уже спящего Грина, и уставилась в окно, хотя там из-за темноты ничего не было видно.
Люба пришла и остановилась в проходе. С прошлого года она была в Грина влюблена, но он не особо, как она ни старалась, обращал на нее внимание. Теперь она стояла, разглядывала его, жалкого и пьяного, морально избитого моей мамой и свернувшегося калачиком, с видом, что в эту самую секунду происходит развенчание ее мечты и падение надежды.
Переигрываешь. Я посмотрела на Любу и снова отвернулась к окну, Люба с таким видом могла стоять еще минут десять.
По дороге Грина вырвало, рвота с запахом крепкого алкоголя полилась прямо на стол. Мама растолкала его, притащила ему тряпку, заставила убирать. Я не смотрела. Грин и без того не простит себе подобного позора, а, следовательно, больше не будет ни с кем разговаривать. Я смотрела в окно… и где-то там в белом снеге и синей темноте находились на все ответы.
Ночью приснился Саша. Мама говорила, он расстроился, когда не увидел меня. Тетя Тоня объясняла это тем, что Саша поругался с девушкой, но мама однозначно была убеждена, что не только из-за этого.
— Он вышел на кухню, — рассказывала она. — Такой крутой, вальяжный, респектабельный. Копия отца. А потом сидел как обычный пацан, только печальный. «Что ей передать?» — я похвасталась, что ты приехала на информатику, хотя русский выиграла тоже. Саша ответил: «Удачи». И потом весь вечер ходил каким-то серым.
Во сне я была у него. И не только у него! Вместе с ним! Мы ночевали в одной кровати. Не знаю, как мы оба поместились, но одной рукой он обнимал меня за талию, и мы лежали так долго-долго. Конечно, Саша изображал, что по чистой случайности положил на меня руку. Я желала, чтобы он меня поцеловал, но он не решался, а я не осмеливалась.
Странно, но проснувшись, я еще чувствовала тепло, как будто была с ним на самом деле.