По выражению его лица она поняла, что он не намерен останавливаться. Он отвернулся и стал вытаскивать очередное стекло. Несмотря на то, что они познакомились не так давно, она уже знала, что он человек целеустремленный и закончит задуманное, не обращая внимания на какие бы то ни было преграды, будь то дождь или град. В поисках укрытия от дождя она прошла в глубину теплицы. Дождь начал утихать.
– Ну хорошо. Какой у нас план? Что мы делаем и с чего мне начинать? – поинтересовалась Мадлен, наблюдая за его реакцией на ее слова. Он замер. Тело напряглось. Он просто стоял и смотрел на нее, казалось, целую вечность. Дождь перешел в мелкую морось. Словно момент затишья среди буйства стихии. Бандит, казалось, смирился с неизбежным.
Мадлен было трудно передвигаться по теплице. После того как она поскользнулась на размокшей глине, женщина старалась балансировать на старых, разбросанных по полу досках и не вступать в жирную, вязкую грязь и раскисшие сорняки, которые за долгие годы проросли между плитами пола.
Прошла, казалось, целая вечность, прежде чем Бандит двинулся к ней, нервно дернул пропитанную кровью повязку, которая совершенно разболталась на протянутой руке.
– Она спадает. Не могли бы вы… – Он неуверенно переступил с ноги на ногу.
– Конечно, дай-ка взглянуть, – согласилась Мэдди, потянув его за собой в дальний угол теплицы, осторожно повернула его руку, стараясь рассмотреть, с чем ей придется иметь дело.
Они стояли, укрывшись от дождя, среди грязи, травы и цементных плит. Рядом с ними под прогнившие полки были засунуты мешки дров, деревянные ящики с цветочными горшками, старые банки с краской, пустые стеклянные банки и пластмассовые подносы.
Мэдди стащила повязку с его руки. Света из окон дома было достаточно, чтобы она могла рассмотреть рану. Женщина сдавленно ахнула. Порез выглядел совсем свежим, края раны разошлись и кровоточили.
– Нужно показать это врачу. Давай я попрошу Джека отвезти тебя в больницу?
– Нет, не нужно. Все в порядке. Мне нужно работать. Я дал обещание. – Он пожал плечами и двинулся в сторону двери.
– Подожди. Дай я хоть перевяжу ее. – Мадлен вытащила носовой платок из кармана, прижала его к ране, одновременно стараясь зафиксировать его грязным бинтом.
– Вы всегда такая властная? – ухмыльнулся он. – И кто, черт возьми, в наше время носит платок в кармане? – Он скривился.
– Мама, вот кто. Матери всегда носят носовые платки и детские салфетки. В их карманах всегда полно вещей, которые могут понадобиться ребенку. У меня, может, где-то тут даже соска-пустышка завалялась, – бросила она в ответ, похлопав по карману и положив повязку на колени. – У тебя есть дети? – Она не представляла, зачем задала этот вопрос, но он просто всплыл в мозгу и каким-то образом сорвался с губ.