У гостиницы позвонил сообщить, что на месте, но Аня попросила его подняться в номер. Она встретила мужчину, одетая в чёрный короткий шёлковый халат, в котором любила ходить в их медовый месяц.
— Петя, привет. Как же я рада тебя видеть, — лучезарно заулыбалась Аня и попыталась обнять его.
— Привет, — сухо ответил мужчина и отстранился. Пётр уже начинал злиться на неё за то, что бывшая жена так откровенно вырядилась.
— Проходи, располагайся. Хочешь кофе? — предложила она.
— Нет, спасибо. У меня мало времени, так что давай коротко и по делу, — сердито бросил он. Пётр встал около окна и не смотрел на бывшую жену, он сложил руки на груди и нахмурился.
— Ты садись, не стой, — указала она на маленький диванчик, и когда Пётр сел, сама устроилась в кресле напротив, скрестив свои длинные ноги так, чтобы они полностью оголялись.
Аня проследила его взгляд, задержавшийся на оголённых бёдрах, и немного улыбнулась.
— Ты изменился, — внимательно разглядывая его, заговорила она. — Как будто помолодел, хорошо выглядишь.
— Это ты куришь? — Пётр перевёл взгляд от ног бывшей жены на стол и, заметив в пепельнице пару окурков, нахмурился ещё сильнее.
— Прости, я волновалась перед твоим приходом, — отшутилась она, видимо помня, как его раздражает, когда кто-то курит рядом с ним. Он всегда запрещал ей курить и заставил бросить эту пагубную привычку. — Неужели ты так не рад меня видеть?
— Честно говоря, нет, — откровенно ответил Пётр. Он не чувствовал к Ане враждебности, но в её присутствии становилось некомфортно. Весь гнев, злость и боль, спрятанные где-то в глубине, стали вырываться наружу, но Пётр старался держать себя в руках.
— Ладно, тогда сразу к делу, — не увидев энтузиазма в глазах собеседника, по-деловому заявила Аня. — Я ушла от него.
Она замолчала, испытующе посмотрела на Петра, вглядываясь в его лицо и пытаясь прочесть хоть одну эмоцию.
— Мне порадоваться за тебя или посочувствовать? — в тоне мужчины сквозил неприкрытый сарказм.
— Послушай, Петя, я поступила плохо, я виновата перед тобой. Мне очень жаль, что так вышло, — начала оправдываться она.
— Плохо?! — он негодовал, высоко поднял брови и сжал губы. — Ты называешь это «плохо»?! Ты прилетела от своего любовника из Франции, сказала, что у тебя всего три дня на развод, и я никогда не дам тебе жизни, о которой ты мечтала. И всё, что ты можешь сказать, что поступила плохо?! — Пётр ухмыльнулся и покачал головой.
Аня виновато опустила глаза.
— Прости, это было ужасно и жестоко. Я очень сильно ошиблась. Прости меня, — тихо проговорила она.