Только ясное дело, не попадаю. Бессмысленно луплю ногами, а ему хоть бы что. Даже не кривится, сволочь.
— Верка, помоги! — Внезапно вспоминаю, что помимо нас с насильником в комнате присутствуют ещё два человека.
И одна из них вообще-то моя подруга. Хотя после сегодняшней вечеринки, пожалуй, список друзей придётся пересмотреть.
Слышит меня Вера или нет, я не знаю, но бросаться на помощь она точно не торопится. Знай себе, хрипит и стонет вместе со своим любовником.
Одним словом, надеяться я могу только на себя.
Ещё более яростно пытаюсь сопротивляться. Каким-то чудом мне удаётся дотянуться до лица потенциального насильника. И даже оцарапать ногтями щёку.
— Ах ты, дрянь! — Лицо мужчины багровеет от ярости.
Он хватает меня, и от одного его резкого движения платье на груди трещит по швам. Пуговички разлетаются в разные стороны и с характерным звуком катятся по полу.
— Помогите! — ору я, уже совершенно отчётливо понимая, надеяться на то, что меня отпустят наивно и глупо.
И Верка мне тоже не защитница. Возможно, она специально заманила меня в этот дом, на эту так называемую вечеринку.
Только с какой целью?
— Кто-нибудь, помоги… — Урод, разорвавший платье, зажимает мне ладонью рот выворачивает руку, крепко прижимая спиной к себе, и толкает на стол.
А дальше, когда я мысленно уже прощаюсь со своей девичьей честью, а возможно, и с жизнью, происходит нечто странное.
— Ах, ты, мразь! — раздаётся над ухом грозный рык, и кто-то оттаскивает от меня насильника.
Поворачиваюсь на глухой звук упавшего тела.
— Вот чёрт! — То, что я вижу, заставляет забыть и о насильнике, и обо всём остальном.
В другом конце комнаты возле стены полусидит, почёсывая плечо, несостоявшийся насильник.
А в шаге от меня стоит мужчина. Тот самый, из Зазеркалья.
Он протягивает ко мне руку и едва ощутимым касанием дотрагивается до щеки. Проводит по ней двумя пальцами сверху вниз до самого подбородка.
— С тобой всё в порядке? — Мой непонятно откуда появившийся спаситель бросает мимолётный взгляд на разорванное платье. И на мгновение дольше приличного задерживается на груди.
Наверное, мне стоит сейчас удариться в панику или закатить истерику, но нет…
Вместо этого в мыслях проясняется. И я понимаю, что для кого как, а для меня поход на вечеринки можно считать оконченным.
На ближайшие лет этак десять, думаю, точно.
— Всё, хватит с меня веселья на сегодня! Кто бы ты ни был, верни меня домой. Сейчас же! — Топнув ногой, ударяю своего спасителя кулаком в грудь.
— И это твоя благодарность? — У него ни один мускул на лице не дёргается. Вот это я понимаю, выдержка. — Ладно, над твоей благодарностью поработаем чуть позже. Наедине!