— Ты, видно, совсем бесстрашный, раз предлагаешь мне такое, — Железное Копьё хмыкнул. — Но, думаю, нам нужно решить это перед взором богов.
Он, чуть прищурившись, посмотрел за спину Ингольва, обёл взглядом полосу леса, словно увидеть хотел, кто там скрывается. Не дурак, конечно — понимает, что гость вряд ли заявился сюда в одиночку. Он отворил дверь храма и жестом позвал за собой. Оказаться запертым в четырёх стенах — не самое лучшее решение. Но пока что оставалась надежда на то, что у конунгов остался хоть какой-то страх перед богами.
Он всё же вошёл. не задерживаясь у лавок, остановился прямо перед жертвенным камнем. Мельком глянул на кольцо, на котором когда-то произносил клятву верности Фадиру, заранее зная, что нарушит её. Может, и Железное Копьё о том знал. Гости расселись вокруг, тихо переговариваясь и постоянно посматривая на конунгов, ожидая, что теперь будет. Ни разу такого не случалось на Сумарсдаг, и никто пока вмешиваться в дела правителей не хотел.
Фадир что-то тихо сказал тому мужику, что продолжал держать на руках Одди. Ингольв то и дело смотрел на мальчика, но тот не успел узнать его настолько хорошо, чтобы видеть в нём отца. Но спасти его — самое важно теперь, что нужно было сделать.
— Я согласен обменять твоего сына на свою дочь, — заговорил Фадир, и его слова завершились скрипом закрываемой двери храма. — Но как быть с предсказанием? И как быть с жертвой, ведь случилась третья великанская зима, которая унесла ещё больше жизней, чем предыдущая.
— В эту зиму жизни унёс ты, Фадир, — обратился Ингольв больше не к нему, а ко всем, кто сидел вокруг. — Ты наслал сейд на земли ярла Хаки. Ты решил, что мужчинам больше не нужны их жизни.
Люди растерянно зароптали.
— Может, пояснишь что-то, Фадир? — гаркнул Сигфаст Ноздря, вставая со своего места. — Мы под надзор твоего сына не для того переходили, чтобы ты бесчинства творил. А слухи о тебе, сам знаешь, ходят последнее время не самые хорошие. И дочь твоя, вон, жива, оказывается, хоть ты Радвальда из-за её якобы смерти на поединок вызывал.
Остальные поддержали его, согласно кивая и гомоня всё громче. кто-то зашевелился на своих местах, пересаживаясь ближе к месту главных событий.
— То, что Ингольв сказал, это всего лишь выдумка, — ответил тот спокойно. — Чтобы меня очернить. А что до Диссельв…
— Я не могу лгать перед взором богов. Особенно сейчас, — прервал его Ингольв. — Спросите любого из херада ярла Хаки — и они ответят вам, как всё было. И доказательство твоей, а не моей лжи, я привёл сюда сегодня.
— Так что насчёт жертвы? — заговорил совсем о другом конунг. — Ты можешь предложить другое? Может, у тебя есть бастард за пазухой, чтобы его в роще подвесить?