Словно электрическим током меня сотрясла боль Даниэля, а в следующий миг я уже лежала на полу под красавчиком эльфом Громи. К ощущению чужой добавилась моя собственная боль: самые «эпопейные» части моего тела (голова и …опа) жестковато состыковались с полом. Я застонала.
«Если я сегодня еще раз упаду, то вообще откажусь ходить по этой академии. Как-то уже напрягают такие приземления! Красавчик еще этот на мне развалился!»
События разворачивались стремительно и практически одновременно. Я взглянула на эльфа, собираясь возмутиться столь неделикатным обращением (ну, конечно, я понимаю, что он меня спасал, но можно было и поаккуратнее!), но столкнувшись с его ярко-зеленым сияющим омутом глаз, темнеющим и затягивающим в свою глубину, забыла, что хотела сказать, забыла, что произошло мгновение назад. Вдруг стало так хорошо, казалось, будто меня укачивает на волнах теплой реки…
— Елки ж лохматые! Это что это твоя эльфийская задница там разлеглась? — вырвал меня из гипнотического забытья вполне себе понятный, без заиканий и тугодумия рык тролля.
В то же время откуда-то совсем рядом прозвучал пронзительный девичий визг-плач, крик: «Даниэль, о боги, нет!», и к побледневшему, резко осунувшемуся наставнику, рухнувшему на колени, подлетела необыкновенно красивая девушка с бело-серебристыми волосами по пояс, заостренными вытянутыми ушками и огромными голубыми глазами. Она была в строгом платье с белыми манжетами и воротничком, похожем на платье Велерики, только цвет этого был темно-голубой. Видимо, у девушек здесь такая форма.
Эльфийка уложила Даниэля на пол и производила какие-то пассы над ним, из кончиков ее пальцев вырывались голубоватые всполохи. По щекам ее текли огромные сверкающие слезы, а губы что-то безостановочно шептали.
У эльфа, прижимавшего меня к полу, после слов тролля в глазах сверкнули изумрудные льдинки, появился злой прищур. Он мигом оказался на ногах, забыв обо мне.
«Ну, спасибо, что помог подняться! Тоже мне, дамский угодник!»
— Ты кого это задницей назвал, гномий пень?
Тролль потемнел, выпучил глаза, ноздри его раздулись, как у бешеного быка, он зарычал и ринулся в сторону эльфа.
«Нет, ну вы посмотрите на них! Горячие финские парни! Тут и так хрен знает что творится, только их братской разборки не хватало!»
С секунду поразмыслив, я решила, что девочкам в такое «махалово» лучше не лезть, и направилась к Даниэлю и незнакомой студентке.
— Что с ним? Что это было? Ты сумеешь ему помочь? Может, я что-то могу сделать, только скажи! — обратилась я к девушке.
Но она посмотрела на меня с нескрываемой лютой ненавистью и процедила сквозь зубы: