– Да, папочка.
– Когда у вас тесты?
– Сегодня первый по истории, обществознанию, психологии и литературе.
– Я надеюсь, ты меня не огорчишь?
– Нет, конечно. Я все знаю. Ко всему готова, – отвечаю уверенно, потому что это чистая правда. Я все знаю.
– БрОня, – вмешивается мама, – хватит на нее давить.
– Никто на нее не давит. Я просто хочу удостовериться, что моя дочь самая лучшая.
– Твоя дочь красавица, зачем ей столько учиться? Лицей, репетиторы, иностранные языки, актерское мастерство, танцы, теннис, бассейн, лингвистика, политология… у меня мозг взрывается только от того, что я все это перечисляю, а она это почти каждый день видит…
– А есть, чему взрываться? – отец равнодушно приподымает бровь, приводя маму в бешенство.
– Уж побольше, чем у твоих шалав, – перепалка достигает своего пика.
– Может, если бы было больше, и шалав бы не было? – смотря в планшет.
– Ты, – мама багровеет, – ты самый отвратительный человек! Как у меня вообще хватило ума выйти за тебя замуж? Вот, – протягивает, – посмотри, посмотри, Герда, какой твой отец. Он даже тебя не стыдится. При тебе своих баб обсуждает.
– Ты первая начала эту тему, Оля. А Герда уже взрослая, она и без нас с тобой все прекрасно понимает, да, дочь?
– Да, пап, – опускаю глаза, смотрю на свою кашу и мечтаю побыстрее оказаться в школе. Мне так больно и противно. Они опять испортили мое настроение, с самого утра. Нет ни дня без ссоры. Не единого дня. Поднимаюсь из-за стола. – Мне надо в лицей.
– Пойдешь ко второму уроку, я позвоню Александре Васильевне, – отец припечатывает меня к стулу одним словом, он даже глаз не поднимает.
– Хорошо, – сглатываю, усаживаясь обратно.
– Кушай, доченька, не торопись, – «подбадривает» мама, прожигая отца ненавидящим взглядом.
Я киваю и набираю Катьке в вотсап: «Буду ко второму. Скандал».
***
В школу меня привозят за пять минут до начала второго урока. Я, как сумасшедшая, несусь по коридору, влетая в кого-то почти у двери. Сумка тянет меня назад, и я падаю, совершенно не успевая скоординироваться. Юбка задирается почти до трусов, а волосы, которые я зачем-то развязала, заслоняют весь обзор, нависая на лицо.
Сбитая с толку, убираю волосы, стараясь оттянуть юбку вниз. От удара ноет локоть, и я непроизвольно всхлипываю. Такое ужасное ощущение, в народе говорят, что при ударе задет нерв, не знаю, насколько это правда, но то, что нервы ни к черту, это точно.
Поднимаю глаза, чувствуя закипающую злость.
– Опять ты, – игнорирую протягиваемую Шелестом руку, поднимаюсь с пола.
– И тебе доброе утро, прогульщица.
– Что? Я не прогульщица.