— Да входите, чего уж… — безразлично бросил учитель.
Вновь войдя в мастерскую, двое активистов отдали присутствующим пионерское приветствие, и Петров тут же заявил:
— На совместном заседании актива пионерской организации и комсомольцев принято решение ходатайствовать о максимально строгом наказании Светличного. Вы уж учтите наше мнение товарищ милиционер.
Пока Павел Петрович набирал воздуха в рот, конопатая Андрушкевич успела добавить:
— А тебе, Светличный, мы решили объявить бойкот!
И активисты, с сознанием честно выполненного долга удалились, снова забыв спросить разрешения у старших.
Вновь побелевший Юра с тоской глянул в сторону громко захлопнувшейся двери.
Павел Петрович покачал головой, и хладнокровно произнес, обращаясь к Юре:
— Привыкай. Это, типичный, можно сказать случай. Так у нас принято награждать за великолепно выполненную работу.
— Эт да, — неопределенно хмыкнул Василий Иванович, глядя куда-то сквозь собеседников. Похоже, старый учитель мог бы много чего рассказать в качестве иллюстрации к сказанному, но предпочел воздержаться.
— Кстати, кое в чем они действительно правы, — сказал эксперт. Юра побледнел еще больше, хотя, казалось бы, больше было и нельзя — и так лицо подростка было залито мраморной бледностью.
— Что-то в таком духе я предполагал, — неожиданно улыбнулся Павел Петрович. — Потому заранее имел беседу и с вашим директором, и еще в нескольких местах.
— И чего будет? — скептически осведомился Василий Иванович. — Этим, знаете, только повод дай — клевать будут долго. Как бы до выпуска совсем не заклевали… Про старшие классы и не говорю, аттестат о восьмилетке бы получить.
Павел Петрович улыбнулся еще шире, и слегка потряс вконец погрустневшего Юру за плечо.
— Не переживай. Это еще не неприятности. Это так, урок на будущее. Экзамены сдашь экстерном и не здесь. Учителя — будут.
— А мастерская? — плачущим голосом поинтересовался подросток.
— И мастерская будет, — спокойно ответил Павел Петрович.
— Только постарайся меня не подвести. Это очень серьезно, Юра.
— Постараюсь. Очень. — сжав губы в нитку, ответил Светличный.
— А теперь, Василий Иванович, мы вас покинем, — начал прощаться странный эксперт. — Дела, знаете ли…
— Какие? — заинтересовался уже слегка оживший Юра.
— Для начала, провожу тебя до дому. С родителями твоими познакомимся. Мне с ними тоже поговорить надо.
Когда вышли из школы, в воздухе начали перепархивать мелкие снежинки, причудливо искрившиеся в луче света качающегося на столбе фонаря.
— Нам сюда, Юра — указал рукой эксперт на припаркованную у тротуара «Победу».