Вернувшись на середину комнаты, она снова села, открыла блокнот на чистой странице и принялась яростно рисовать. Это продолжалось всего пять минут, прежде чем она, расстроенная, вырвала страницу, скомкала ее и бросила через плечо. Потом она начала снова.
Четверть часа спустя, когда за спиной у нее лежала небольшая кучка скомканных листов, а в голове, как всегда, маячил образ Лукаса Тейта, Грейс наконец выругалась и отбросила блокнот в сторону.
Поднявшись на ноги, она подошла к витражу и заглянула в него. Не то чтобы она могла что-то разглядеть. Пробормотав проклятие, она повернулась и пошла туда, где стоял ее чистый холст.
Рядом стояла картина, на которой она изобразила Гриффина, его кривая улыбка и знакомые темные глаза отражались в зеркале, словно он шутит. Когда она рисовала его, то не знала, что с этим делать. Она просто следовала своему инстинкту. И этот момент оказался очень удачным. Эта улыбка. Веселье, которое ей удалось уловить в его глазах.
Горе охватило ее, заставляя трещины в ее сердце снова заболеть.
Она любила его. Возможно, не так, как следовало бы, но все же это была любовь. Она познакомилась с ним на вечеринке, которую устроила ее подруга, и он был так мил с ней. Очень добрый. Теплый, забавный и холодный. Интерес, который он проявлял к ней, был бальзамом для ее одинокой души, и тот факт, что он был полной противоположностью ее капризному, темпераментному отцу, только делал его еще более совершенным.
— Что ты наделал? — пробормотала она в тишине, глядя на его портрет. — Почему? Ты когда-нибудь думал, чем это может закончиться? Ты когда-нибудь задумывался о том, чем это может закончиться для меня?
Но она знала ответ на этот вопрос. Конечно, он не думал об этом. Гриффин никогда этого не делал. Он всегда был из тех, кто сначала стреляет, потом задает вопросы.
С другой стороны, она никогда не думала, что у него могут быть секреты от нее, но, очевидно, так оно и было.
Она сделала пару шагов к картине, фигура Гриффина нависла над ней. Прошло почти восемнадцать месяцев с тех пор, как она видела его в последний раз, звук его голоса уже начал слабеть в ее голове. Она попыталась вспомнить, когда он в последний раз прикасался к ней, а не обнимал перед тем, как отправиться на последнее задание. Она попыталась вспомнить, когда он в последний раз целовал ее, когда они занимались любовью.
Но она не могла.
Все, что она видела в своей голове, был Лукас Тейт.
Он тебе нравится.
Нет. Ни за что. Нет, не нравится. Конечно, он был красив, и это ее восхищало. Но она была художницей, ей полагалось восхищаться красотой. И это не означало, что она хотела сделать что-то большее, чем просто посмотреть на него.