— Вы не поверите — в тысячах парсеках от нашей галактики, на одной малоизвестной малюсенькой планетке по имени Марс! И спустя всего лишь каких-то две сотни витков после её исчезновения. То есть — практически мгновенно, если брать временные масштабы, в которых существуют загадочные скульптуры с Моэмы.
— Где же эта планетка зависает? — задал вопрос Сэмэл. — Может, наша Лана слетает туда к Малышке Моэме в гости?
— В галактике под названием Млечный Путь, в рукаве Ориона, в системе жёлтого карлика — звезды по имени Солнце. Марс — древняя планета, на которой, из-за потери атмосферы, уже нет жизни. Я привожу здесь названия, принятые разумными обитателями солнечной системы, поскольку своих мы не изобретаем — за отсутствием времени и необходимости. Для далёких небесных объектов, как известно, у нас имеются только безликие цифровые обозначения.
— Карлика-Солнца? — удивилась Танита. — Но зачем? Чем он лучше нашего Фоона? И как Моэма там оказалась?
— Как — неизвестно, зачем — тем более. Эта Малышка весьма неразговорчива, — усмехнулся Донэл.
— Далековато забралась! — прокомментировала Танита. — А как её там обнаружили, почтенный доктор Донэл?
— Случайно. В солнечной системе, на спутнике планеты Земля, Луне, существует наша НБ — Наблюдательная База. Поскольку Земля является планетой, представляющей для Итты особый интерес. Вот во время одной из плановых экспедиций к ней, мы и обнаружили Малышку Моэму на соседнем Марсе.
— И что она там делает? — спросила Танита.
— Как всегда — сидит, — развёл руками доктор Донэл. — Или, скорее — лежит, — пожал он плечами. — И смотрит в сторону восхода уже другого светила. Прошу взглянуть: — И студенты увидели пустынную панораму незнакомой планеты, с восседающей посреди песков задумчивой махиной-Малышкой, с гирляндой проводов и датчиков на шее. Как будто это была Гирлянда Героя, какими награждали на Итте особо отличившиеся моллюсков. А что ж — заслужила
— О, Святые Мудрецы! — воскликнул Сэмэл. — Ей везде дом! Как будто там она и была!
— А как поживают остальные скульптуры на Моэме? — спросила Мэла. — Ведь их там было много. Возможно, изучив их, учёным бы удалось разгадать феномен Малышки.
— Да, когда-то их было очень много. Но каких и сколько именно, увы — никто не удосужился не только изучить, но и посчитать, — кивнул доктор Донэл. — Никому это даже и на ум не пришло. Считалось, что они не представляют особой художественной ценности и для изучения достаточно одного экземпляра. Но после странной находки в музее и её исчезновения о планете Моэма вспомнили. И туда слетала наша вторая экспедиция.