— Я за него… — старая ведьма зевнула и прислушалась. Из соседней ванной комнаты доносился шум воды — Лорд Мадуг принимал душ.
— У нас есть точные координаты Врат. Не позовете ли к телефону нашего дражайшего…
«Пусть меньше болтает и передает. Я слышу.»
Телепатическая связь с Господином наладилась уже настолько хорошо, что находиться рядом им не требовалось. Со временем, для передачи мыслей и приказов Темного Лорда расстояние и вовсе не будет помехой — равно как и для его чтения всех ее мыслей и побуждений. У Софьи Марковны было время смириться с этой скромной платой за возможность вновь стать частью Внестороннего мира, да еще и в столь высоком положении.
— Передавай мне, дорогой, — сказала она в трубку. — Господин занят.
Она поискала и нашла в комнате у пропавшего брата Темного Лорда ручку и лист бумаги. В телефоне с секунду посомневались, но сообщили.
— Станция метро… называется «Выставочная»… Находится…
— Издеваешься? Я знаю, где находится «Выставочная», — нетерпеливо прервала Стивена Софья Марковна, — Говори время.
— Приемная опустится без шести минут два часа ночи, и поднимется ровно в два.
— Так мало времени? — удивилась она.
— В Светлом Граде боятся… — усмехнулся человек-моль. — И справедливо.
Убедившись, что записала все детали, Софья Марковна зачем-то кивнула невидимому собеседнику и нажала отбой.
Скрипнув дверью, Лорд Мадуг вышел из смежной ванной комнаты — в одном только полотенце, обернутом вокруг бедер, и с наполовину выкуренной сигаретой в зубах. Старая ведьма крякнула, опустила глаза и принялась тщательно изучать то, что записала, подправляя ручкой детали.
Господин открыл маленький стенной шкаф и вдруг принюхался.
— Вот откуда они пришли за тобой, братец… — пробормотал он, отодвинул немногочисленные вешалки с одеждой и потрогал противоположную стенку.
— Ход? — догадалась Софья Марковна.
— Уже запертый, но однозначно — ход.
Он стряхнул пепел на пол и вернул вешалки на место. Критически оглядел то, что на них висело.
— Мэтью явно не пошло на пользу наше расставание…
— Я уже выбрала все самое приличное, Господин, — немного виновато, она встала и указала рукой на разложенные на кровати вещи — темно-синие джинсы с немного истрепанными по низу штанинами и черную футболку с красным пацифистским кружком на груди. — Остальное — еще хуже… И джинсы все рваные… А брюк и рубашек и вовсе нет.
— Нормально… — пробормотал он и, не вытаскивая сигареты изо рта, принялся натягивать футболку. — Все мы — за мир, Софья. На наших условиях…
Поняв, что пора самоустраниться, Софья Марковна слегка поклонилась и вышла из комнаты. Бочком обойдя дыру в полу, спустилась на первый этаж.