— Можешь не продолжать, я прекрасно понял, о чём ты говоришь Олаф. Ты молодец и абсолютно прав, ты учишь их быть СВОБОДНЫМИ ЛЮДЬМИ! — ответил я ему, а про себя подумал — "Опять я своё понимание, очевидных для меня вещей, проецирую на других, забывая, что им с детства, навязывают перевёрнутую картину мира. Что власть — это мэры, копы, губернаторы, конгрессмены и президенты, а они — холопы, слуги и бесправное быдло. Забыл, что они даже не догадываться и не знают, что главная власть в государстве — это волеизъявления народа. А слуги народа, это как раз — мэры, копы, губернаторы, конгрессмены и президенты, и главное, что у народа есть полное право, с них спросить по-полной, если что".
— Вот поэтому, Ричи, я и был против обособления жилых посёлков корпорации, от остальной территории штата Нуэво-Леон. Губернатор полностью наш человек, мэры в городах Монтеррей и Сабинас-Идальго, тоже наши люди, из 51-го муниципалитета в 44-х наши люди. Но не только они нам помогут, но и мы им. Пусть местные, свободно смогут приезжать к нам, пусть смотрят, как можно жить. Я ещё тебе не говорил, но скоро к нам множество делегаций приедет, от левых партий и союзов, те, что в "Народный фронт" войти собираются, так сказать, для обмена опытом, Карденас, просто первая ласточка.
— Я понял Олаф, и полностью с тобой согласен, можешь всецело рассчитывать на мою поддержку.
* * *
Наследующий день, уже с утра, корпорация гудела как растревоженный улей. Направляясь на радиозавод, обратил внимание на то, как жители посёлков активно обсуждают вчерашние события. В одном месте молодая девушка читала вслух газету собравшимся вокруг неё соседям. В другом месте собралось человек сорок. Я тоже остановился, вылез из машины и подошёл поближе. На веранду дома, был вынесен приёмник. Люди слушали новостной канал нашей радиостанции. Подходили ещё соседи. Через десять минут диктор закончил читать новости, началась другая передача, хозяйка приглушила звук приемника, и народ стал расходиться по делам, обсуждая вчерашние события. Услышанные мной мнения, были довольно разные, от безоговорочной поддержки, до опасений как бы хуже не стало. Я сел в машину и поехал дальше.
Днём обедая в столовой радиозавода, с интересом прислушиваясь к мнениям обедающих людей. Народ активно обсуждал вчерашние решения. Так как тут работали достаточно образованные люди, активного возраста, то и восприятие ими вчерашних событий было более позитивным, не было пессимизма и испуга. Против принятых решений ни кто не возражал, даже наоборот, считали, что ещё несколько месяцев назад надо было так сделать. Основные обсуждения и споры разгорались о том, как это лучше воплотить в жизнь теперь. Через столик от меня, двое из 4-го посёлка, рассказывали собравшейся вокруг них приличной толпе, как вчера в посёлке выбирали судью и присяжных. — "Да, с присяжными мы быстро решили, кого выбрать, а вот кого выбрать судьёй и по каким законом судить, долго решали. Только к часу ночи решили про законы и выбрали судью. Нет, до драки дело не дошло, но спорили долго".