— Знаю. Но это.. — он покачал головой. — Я не уверен, что тебе стоит это видеть.
Моя грудь сжалась. Была только одна вещь, с которой мне определенно было трудно справиться.
— Не спрашивай. — сказал Нино. — Не сейчас.
Я неохотно кивнула, схватила книгу и направилась в наше крыло.
Страх поселился в моих костях, когда я закрыла дверь спальни. Что же сделал Римо?
Звук подъезжающей спортивной машины привлек мое внимание, и я подошла к окну. Я видела только очень маленькую часть переднего двора и ничего не могла разобрать.
Несмотря на обещание, данное Нино, любопытство овладело мной, и я снова вышла из дома, прокралась в главную часть дома и заглянула в окно, выходящее на подъездную дорожку.
Я застыла, мой пульс бешено забился, когда я увидела Римо, входящего в дом. Он нес светловолосую девушку, и они оба были совершенно голыми.
Девушка безвольно повисла в руках Римо, то ли без сознания, то ли от шока.
Мое горло сжалось, мои руки начали дрожать, и остатки темных воспоминаний кусали мое сознание, желая вырваться и схватить меня.
Вот как Нино нашел меня. Все еще неподвижную перед окном.
— Черт возьми. — прошептал он. Он взял меня за запястье, его пальцы впились в мягкую плоть. Другой рукой он приподнял мой подбородок, заставляя встретиться с ним взглядом. — Что ты видела?
— Как Римо нес обнаженную девушку. — сказала я ровным голосом.
Нино покачал головой.
— Пойдем. — сказал он, таща меня к нашему крылу.
Я сопротивлялась, нуждаясь в ответах.
— Нино, что происходит?
— Я все объясню в нашей спальне.
— Нет. — прошипела я, вырываясь из его хватки и тяжело дыша. — Объясни сейчас же.
Нино смотрел на меня, все еще подняв руку, удивленный моей горячностью.
Он медленно опустил руку. Обычно я всегда старалась подчиняться, следовать его решениям, но этим я подвела черту.
Нино сам сказал это; он не рассердится, если я выскажу свое мнение.
— Римо отправился на территорию Наряда и похитил племянницу Данте. Вчера она должна была выйти замуж за младшего босса, но Римо и Фабиано поймали ее по дороге в церковь и привезли сюда.
Я покачала головой, не в силах поверить в то, что он говорил — и даже хуже: его объяснение, будто он рассказывал мне о погоде.
— Что Римо сделал с ней?
Я начала дрожать, задаваясь вопросом, подвергал ли он ее тем же ужасам, через которые прошла я.
Я полюбила Римо за то, что он сделал для Нино и его братьев, но за это я никогда не смогу его простить.
Нино снова крепче сжал мое запястье.
— Ничего. Теперь пойдем.
— Ничего? — недоверчиво спросила я, упираясь пятками в пол. — Это не было похоже ни на ничего. Почему она была голой?