Лукас приблизился, напомнив ей о большой, темной камышовой кошке на охоте. Здравый смысл и инстинкт самосохранения кричали ей отойти, но опыт велел остаться на месте. Как и любой хищник, чувствующий страх, он использует свое преимущество, воспользуется ее слабостью. Ее слабость в предательской реакции на его близость, его аромат. Его слова. Его прикосновение. Особенно его прикосновения.
— Почему у меня есть ужасное подозрение, что ты веришь той ерунде, которую он нес в своем офисе?
Она опустила свой взгляд на сильную колонну его шеи. В какой-то момент поездки домой он снял галстук и расстегнул верхнюю пуговицу. Смуглая, гладкая кожа туго натянутая на мощном выступе его ключиц, и она изучала полосу плоти, как если бы на ней были нанесены все туманные ответы к Вселенной. Все, что угодно, только бы избежать его взгляда, проникающего очень глубоко.
— Каролина лишь высказала вслух то, что другие люди думают, — ответила она мягко. — Что ты женишься на мне только из-за моей фамилии, чтобы подобраться ближе к моему отцу и его связям, — вдохнув, она подняла голову. И почти опять решила отступить, опаленная бирюзовым пламенем, обращенным к ней. — Как и я, они, скорее всего, видели женщин, с которыми ты встречался. Ни одна из них не похожа на… — она приостановилась — …меня. Игра во влюбленность необходима, но не все поверят, что в твоей внезапно вспыхнувшей любви нет финансовых мотивов.
Она расправила плечи, вздернула подбородок. Для всего мира гордость, может, и считается грехом, но для Блэйков это достоинство. Необходимость. А прямо сейчас и единственное, что у нее осталось.
— Твоя цель — унизить моего отца лично и в бизнесе. Миссия наполовину завершена. К моменту нашей свадьбы на следующей неделе твоя вендетта осуществится. Важно ли кому или во что я верю? Изменит ли это твое мнение об этой помолвке? Этой свадьбе?
— Нет.
Незамедлительный, резкий ответ не должен был выбить воздух из ее легких. Лукас никогда не лгал ей о своих планах и ее роли в них. Его гнев по отношению к ее отцу трансформировался в ненависть. Его мотивы выступали за границы денег и общественного признания. Что? Неужели она ожидала, что он быстро свернет свою кампанию по мести и шантажу из-за ее чувств? Она почти рассмеялась. Это потребовало бы поместить ее желания, потребности и сердце перед его собственными планами. Но никто — даже ее родители — никогда этого не делали.
— Спокойной ночи, Лукас.
Она отвернулась, внезапно почувствовав усталость. Вес его пристального взгляда толкал ее в спину, заставляя желать укрыться от него. Завтра, когда защитный слой на ее эмоциях не будет таким тонким, почти прозрачным, она сможет посмотреть на него опять. Но не сегодня...