— Мы тут не навсегда, Гай. Всего на пару лет.
— И что теперь? Жить, как дикари?
Агриппа вздохнул, Меценат был и другом, и министром финансов, и главным идеологом в одном лице, не хватало ещё из-за статуй спорить.
— Наверное, ты прав.
— Прав, прав. А здорово вы тут развернулись, уже настоящий город.
— Понтиец молодец, времени зря не терял. Столько лет его знаю, и не перестаю удивляться, во всём талантлив.
После окончания германской войны, Децим Пилат Понтиец был назначен легатом Четвёртого Македонского. Лагерь легиона и превратился в новый город, а Пилат в его главного застройщика. Результаты впечатляли, с причала не было видно ни одного деревянно-временного строения, всё уже из камня, всё на века. С удовольствием осмотрелись ещё раз, Агриппа продолжил про старого соратника.
— У него дочь почти невеста. Не хочешь с ним породниться, Гай? Сыновей у тебя хватает, как раз по возрасту есть подходящие.
Сыновей и правда хватало, старшим уже по тринадцать, можно обручать.
— Я не против, лишь бы он не возражал.
— Я сам посватаю. Кого?
— Кого выберет. Все хорошие.
Ну ещё бы, отбирали ведь лучших, и не кто-нибудь, а завзятый скептик Друз. Ребята рослые, светловолосые, голубоглазые, и впрямь, как братья. Только на отца не похожи. Агриппа усмехнулся, вспоминая шокированную римскую общественность. Понтиец не такой.
— Договорились.
— Нет, вождь, твои воины в легион не годятся. Ты их лучше в гладиаторы продай, там такие ценятся. Их уже не переучить, давай набирать новых. Лишь бы здоровые и послушные были, остальному я их научу.
Римский центурион заметил расстройство на лице Вигитора, и поспешил утешить.
— Через год уже готовы будут, а у нас полтора в запасе. С настоящими легионами им конечно долго не равняться, а этих через год сожрут как кроликов.
Вождь Вигитор в словах центуриона не сомневался, от сына он многого наслушался. Через год сожрут. Обычные мужики порвут воинскую элиту племени, так и будет. И куда их теперь девать? В гладиаторы не продашь, шутит центурион, там половина родственники. Куда бы их с пользой потратить? У остальных германских вождей было, куда пристроить своё буйное воинство. На севере жизнь бурлила, там ловили пиратов, отправлялись в набеги на восход, а бывало и друг с другом ссорились. У Вигитора же был кусочек посреди бескрайних римских владений. Богатых и кажущихся беззащитными, рано, или поздно, но он эту банду сдержать не сумеет, слишком большой соблазн.
— Скажи мне, центурион, ты умеешь строить корабли?
Центурион въехал с ходу.
— Смотря какие, вождь. Этим у нас обычно фарбы занимаются. Но плавать будет. Тебе ведь не далеко?