— Это мой дорогой родственник. Пусть его устроят во дворце и заботятся о нём. Никуда без моего ведома не выпускать!
Самым величественным зданием Кесарии, а может и всего мира, предполагалось стать храму, посвящённому Марсу-Отцу, Создателю всего сущего. Это только что узнал Царь Иудеи и Аравии Ирод Великий, прочитав пакет из Центра. Не про храм узнал, храм он сам и строил, узнал его предназначение. Сначала было велено использовать весь пригодный стройматериал бывшего Иерусалима на постройку одного единственного храма, причём не тупо правильной призмой свалить, а что-нибудь радующее глаз. Спроектированный храм был огромен, нет, гигантен, его купол должен превзойти высотой самую огромную и уродливую фараонскую пирамиду. Сегодня царь узнал лишь предназначение храма. К письмам от Агриппы и Мецената прилагалась Книга, Царь полистал. Марс-Отец, Марс-Сын… Ромул… Агриппа, Ирод вспомнил схожий по смыслу текст, только на другом языке. Авраам родил Иакова, Иаков… Он хмыкнул, вот что значит научный подход, всё открылось, первоисточники найдены самим Великим Понтификом и выставлены на обозрение в римском Храме Марса-Сына. А здесь значит, будет храм САМОГО Отца.
— Меценат пишет, что ты поможешь с новым проектом купола?
Публий Квинтиллий Вар кивнул и ответил не поворачиваясь, он любовался строительством. Величественная картина!
— Ага. Сделаем прозрачный, из толстого стекла. Толще, чем те зеркала.
Вар заржал, улыбнулся и Ирод. На его комиссию с тех зеркал и строилась обновлённая Иудея. Иудея? С Храмом то Марса Отца?
— Думаю надо царство перименовывать. Как тебе Марсиания?
Вар повернулся и глядя прямо в глаза ответил серьёзным тоном.
— Не для такой дыры название. Умерь свои аппетиты…
Публий Вар, хоть и добирался до Кесарии вместе с Друзом Германиком, дальше их пути разошлись, забирать Вара в армию, Агриппа Друзу запретил, подготовленных людей хватает, тот же Гай Випсаниан давно превзошёл его как чисто военный специалист. Молодые вообще быстрее учились, буквально на лету усваивали все новинки. Публий Квинтиллий Вар теперь был Кагановичем, если проводить определённые аналогии. То есть транспорт, промышленность, связь. Железной дороге от Марцеллы до Марцеллы быть! Так повелела Партия. Что нам теперь какой-то купол, хоть и огромный? Вот мост через Босфор — это и правда интересная задача.
— …Это название для целого континента…
Он вспомнил глобус и добавил.
— …Даже двух. Южная и Северная Марсиания.
На новый год, Марцелла-Германика стала де-факто столицей империи, на свадьбу Октавии Младшей и Гая Цильния Мецената съехался сенат практически в полном составе, во главе с самим Принцепсом. Ради такого случая Максим Месопотамик передоверил подготовку у собственному триумфу Гаю Юлию Гигину. Смех да и только, бывший раб остался смотрящим за Вечным Городом. Германик улыбнулся, об отмене рабства уже во всю ведётся общественная полемика. Доводы хранителей устоев разбиваются о логику нового поколения. Теперь ещё это новое учение — Марсианство. Все люди произошли от богов, просто некоторые одичали, это не повод их как скотину держать. А ну как тот самый раб окажется самым любимым пра-пра-..внуком? А экономические расчёты вообще крыть нечем — если не для понтов, а для дела, раб просто не выгоден. Агриппа и Меценат очень осторожно, но планомерно вели реформу в правильном направлении, и Германик ими откровенно любовался. Гиганты. Титаны. Он даже стал прилежно брать уроки художественного мастерства, на этом настояла вся тройка — образы способен воспроизвести только ты сам, их не надиктуешь. Вот и лепил знакомый образ. Зашёл полюбоваться Агриппа. Часто заходит, надо поинтересоваться.