Растоптавший бабочку Брэдбери (Зеленин) - страница 42
— Oh mein Gott! «Насчёт русских», вы не поймёте никогда — так как, они сами «насчёт себя» не понимают. И, не смотрите пока в ту сторону: наш внешний враг — Версаль и «старые» колониальные империи! Только, в этот раз мы будем не «перераспределять» — как Кайзер, а «переделывать» мир. В этом нам поможет Америка: их «Рокфелерам» не нравится, например — что в английских и француских колониях нельзя торговать за доллары…
Его перебили — влетевший без стука запыхавшийся молодой человек, всем своим видом напоминающий какого-нибудь молодого университетсого преподаваля, чуть отдышавшись выпалил:
— Parteigenossen! Наш Герман Геринг…
— Что с ним? — был общий, не вслух — так про себя и взглядом, заданный вопрос.
— Он, найден у себя дома — застрелившимся…
Руководители нацистской партии переглянулись:
— С чего бы, это?!
— Он, оставил записку… Она сейчас в полиции, но текст успели прочитать: «Я устал, я ухожу…».
«Parteigenossen», так и ахнули:
— ГЕРИНГ УСТАЛ???
— От безделья тоже устают, — грустно резюмировал Эрик, — да… Нам будет сильно не хватать славного толстяка Германа… Ему бы ещё жить и, жить!
Все встали и, траурным молчанием почтили память преждевременно усопшего товарища. Потом, Эрик Юнгер деловито сказал, усаживаясь:
— Однако, жизнь продолжается… Kamerad Альберт Шпеер!
— Слушаю Вас, Kamerad! — тотчас отозвался принесший плохую весть «гонец».
— У нас есть мнение, что Вы идеально подошли бы на должность министра промышленности — в случае нашего прихода к власти… Как Вы на это смотрите?
— …Что, вы?! Это невозможно, «Parteigenossen»! Я ведь, так молод!
— «Молодость — это единственный недостаток у человека, который проходит сам по себе»… Хахаха!
— Хахаха! — зашлись в смехе партийные бонзы.
— Сядьте на место покойного Геринга, Kamerad Шпеер, хорошенько подумайте прежде и, скажите — что Вы думаете, по поводу развития промышленности Германии на тридцатые годы…
Где-то спустя два месяца. Старинный рыцарский замок Блюнбах, земля Зальцбург…
Огромный зал с рогатыми оленьими головами на стенах, с огромным же камином в котором — несмотря на лето, горят внушительные поленья. Большой, стариной работы дубовый стол, за которым сидят тоже даже на вид — ОЧЕНЬ(!!!) «большие» люди. Люди, определяющие экономику, а значит — и политику Германии…
ХОЗЯЕВА!!!
Один из них спросил сидящего перед ними — на противоположной стороне стола, человека в годах:
— Так Вы говорите, герр Хельд, нам стоит поставить на этого нового парня?
В течении уже свыше двухчасовой беседы, этот вопрос был задан не в первый раз и каждый раз, премьер-министр Баварии Генрих Хельд, чуть-чуть подумав отвечал примерно одинаково: