Теневой меч (Хейли) - страница 10

— Он дан, — промолвила она. — Уничтожить их. Гератомро отныне независим.

— Миледи-губернаторша, — сказал Ораван и поклонился.

Он направился к выходу, но Хюраталь остановила его.

— Бойся чувства вины, капитан. Их заверения в общем деле скрывали то, что они были злоумышленниками, пусть их письмена и пергаменты твердят иное, — сказала Хюраталь. — Найди нашего Лорда Мирных Времен. Скажи ему, что он освобожден от должности на время вооруженных действий. Приведи Лорда Военных Времен. Он нам понадобится.

— Да, миледи-губернаторша, — сказал Ораван.

Уцелевшие придворные выползали из своих укрытий, потрясенные бойней, учиненной над их знакомыми. Хюраталь не стала оплакивать поредение двора — его содержание и так становилось непосильной ношей.

— И разыщи второго наследника Достейна, — добавила она. — Нужно сказать ему, что он был прав.

Черные пластальные ботинки гремели по перекрытию палубы. Капеллан Меодрик шел темными коридорами ударного крейсера «Превосходный», двое братьев Реклюзиама шагали следом. Час был поздним, если ориентироваться на корабельное время. Они были глубоко в варпе. На это царство кошмаров не влияли никакие мирские законы, тут не вращались планеты, где могли бы сменяться день с ночью, и не крутились атомы, отмеряя проходившие секунды. Самое меньшее из его безумий, подумал Меодрик, однако он все равно чувствовал себя в безопасности, даже в сердце враждебной территории. Поле Геллера коконом обволакивало пластальную кожу корабля так же, как вера защищала его закованное в керамит тело. Знание того, что ужасающие силы таились повсюду вокруг него и не могли коснуться, доказывало всемогущество Императора.

Еще одним свидетельством этому было то, что заставило его прийти в час последнего караула. Император обращался к Крестовому походу Михаэля, и он должен был ответить.

Сейчас в хребтовом коридоре «Превосходного» царила тишина. Единственный брат на кающемся патруле поспешно отступил вбок, приветственно стукнув кулаком по нагруднику. В затемненных комнатах сервиторы бездумно занимались техническим обслуживанием. По поперечному коридору куда-то торопился орденский монах с укутанными в рясу головой и руками. Неулучшенный человек был крошечным, исхудавшим от длительного поста, однако Меодрик прикоснулся ко лбу своего шлема в знак уважения к его святости.

Санктум представлял собою меньшую из двух часовен крейсера, но все равно выглядел огромным, занимая в глубину целых три палубы. Его шпили и башни тянулись в пустоту по обе стороны хребтового коридора. Широкая улица обрывалась у крутой лестницы, нырявшей к дверям Санктума. Меодрик со стражами шел мимо трофеев, добытых в древние Крестовые походы, полускрытых в нишах или инкапсулированных в пожелтевших от времени пузырях защитных пластековых смол. На карауле у входа в часовню постоянно стояли двое стражников. Воины отдали честь своему духовному лидеру и толкнули двери. Сквозь высокие окна из бронестекла, покрытые узорами из чистого адамантия, лился звездный свет. От сквозняка, созданного движением, затрепетали огни целого леса свечей в тяжелых подсвечниках. Неф Санктума пустовал, если не считать горстки монахов в красных рясах, обязанных постоянно следить за часовней и никогда не покидать ее пределов.