Прокричал я. За оставшееся время я проверил свое оружие, объехал своих бойцов.
— Ну, что, воины, трофеи идут к нам в руки. Наша задача их собрать. Всем по пять мараведи, кроме доли в трофеях и два дня отдыха в трактирах Толедо.
Судя по раздавшимся выкрикам, подобная перспектива воодушевила народ.
Через некоторое время первые вражеские всадники выехали на противоположный конец скошенного поля. В оптический прицел своего арбалета я различал даже четные кресты на рыцарских плащах и щитах тевтонов. Удивительно, но форма этих крестов не отличалась от тех, которые я видел в фильмах о Второй Мировой Войне. Я вдруг поймал себя на мысли, что я смотрю на них с такой же ненавистью, с какой мои деды глядели на них спустя шесть сот лет.
— А хрен вам, суки! Это вам не стариков и женщин с детьми в гетто сгонять, травить газом в "душегубках", сжигать в печах Освенцима. Это вам не безответную Гернику[43] бомбить. Сейчас вы мне за все грехи ваших потомков ответите.
— Ждать, не высовываться. У бомбард и органов, приготовиться сбросить шкуры. Зажечь фитили, ждать приказа.
По книгам и историческим фильмам я знал излюбленный приём немецкой тактики — наступления боевым порядком в виде клина или треугольника, направленного остриём вперёд. Острие и стороны этого клина боевого построения войск, называемого «свиньёй», составляли хорошо вооружённые конные рыцари в железных доспехах, а основание его и центр — плотная масса пеших воинов. Вбив такой клин в центр расположения неприятеля, и расстроив его ряды, немцы обычно направляли свой следующий удар по его флангам, добиваясь окончательной победы.
— Ну, давайте, фрицы, Говорите, танки грязи не боятся, а как насчет пушек?
Вот противник перестроился в боевой порядок, и земля задрожала под копытами рыцарских коней. Вражеский клин, ощетинившись копьями, приближался к нам. Я залюбовался прекрасной выучкой лучших европейских воинов.
— Чехлы долой, наводи по центру! Бомбарды, пли! Органы, пли!
После того, как ветер отнес дым в сторону, я увидел, что в нескольких метрах от нас находятся остатки некогда грозного рыцарского клина.
— Аркебузиры и арбалетчики, огонь! Бернардо, командуй атаку!
На этот раз мне не пришлось принять непосредственное участие в атаке. Я только выстрелил из своей аркебузы. Разгром тевтонов был полный. К нам в плен попали пять рыцарей и десять сержантов.
— Почему вы напали на нас?
Спросил я у одного из рыцарей, когда они без оружия и доспехов стояли напротив меня.
— Ты слишком много воли взял, еврей. Твое дело прислуживать благородному рыцарю, а не лесть в их сословие.