Когда нервы уже были на пределе и старшина заваривал восьмую турку кофе, наконец-то в конце палаточной улицы показался свет фар и урчание мощных дизелей. Из первой машины соскочил сержант и откозырял:
— Сержант Прохоров, мне нужен старший лейтенант Шабалин!
— Это я, — отозвался Паша. — Чего так долго?
— Точно в срок, согласно приказа… — недоуменно выпучил глаза сержант и показал путевой лист.
— Бардак… — махнул рукой Паша. — Как грузимся?
— Мы ставим машины под погрузку, вы тут сами управляйтесь, утром мы придём и двигаемся строить колонну. Только, товарищ старший лейтенант, смотрите, машины заправлены, чтобы ночью никто не слил соляру! Охрана за вами.
— Баки опечатайте, — сказал Паша, зная некоторые военные "шутки". — А то, может, у вас там всего по ведру налито, и повесите на нас тонну. — Паша улыбнулся.
— Опечатано уже, — обиженно отозвался сержант.
Под светом фонарей начали погрузку. Всего в роте было восемь тонн груза, который был распределен в несколько десятков ящиков — это было вооружение, снаряжение, приборы, предметы быта, боезапас и разнообразная документация (без которой нынче нельзя вести никакую войну — начальство заругает). Закончив погрузку далеко за полночь, Паша назначил бойцов в охранение и для остальных скомандовал отбой.
Стянув с себя ботинки, Шабалин растянулся на койке, почувствовав расслабление всего организма. Завтра им предстояло ехать на войну — странно, но он не чувствовал никакого страха. Скорее им владел интерес — как там всё сложится? Как он будет действовать в боевой обстановке? Будет он работать так, как и положено российскому офицеру — смело и отважно, или же не сможет совладать со своими страхами и будет праздновать труса? Кто же его знает, как ты себя поведешь под огнём? Тем более, если ты еще ни разу не пребывал в такой ситуации… Паша был потомственным офицером — его отец командовал бригадой морской пехоты, дед был командующим военным округом, и от этого Шабалин не позволял себе даже мысли о том, что он не сможет совладать с собой в критической ситуации. Сейчас, здесь, в палатке "тринадцатого района", страха не было — и это воодушевляло, вселяло некоторую уверенность, что и дальше всё будет правильно, так, как должно быть…
Шабалин не заметил, как впал в дремоту, и даже жуткий рёв взлетающих бомбардировщиков не вернул его в бодрствование.
* * *
Представившись старшему колонны, Шабалин, облаченный в бронежилет, тактический шлем и с "Винторезом" на ремне, выслушал короткий инструктаж, получил своё место, и частоту канала, на котором шло управление во время передвижения. Вскоре колонна начала выстраиваться, и Паша воткнул свои три "Урала" практически в центре длинной цепочки самых разных машин — сразу за его грузовиками шли бензовозы, и это соседство Пашу совсем не радовало.