— Была таковая беда, дай бог памяти — се князь Долгорукий. Ныне сызнова головой при полке стрелецком состоит, яз слыхивал. — Сообщил Бакшеев.
— Думаю тестя уговорю на новые полки, чтоб пешцов брали из тягловых людей, да посадских, служилых и боярских детей. Лет на двадцать, да чтоб не женились, покуда служат.
— Монасей желаешь из воинских людей соделать? — С улыбкой вопросил Пузиков.
— Нет не монасей, слышал ты про казаков, что есть гулящие люди?
— Вестимо.
— А ведомо тебе, бо в своих засеках сами оне выбирают себе воинских голов из лучших и храбрейших? Знаемо, бо заповедано им брать жен, покудова гуляют оне воровски?
— Ведомо, князь. — Несколько растерянно ответил Данила.
— Сии воины жестокие, внегда воинская удача им сопутствует, бьют и людей польского короля, и людей турского султана. Бо энти людишки бессмысленную жизнь ведут. Токмо похоть свою тешат и мнят себя свободными. Украл, проел, в поход. А наши воинские люди за-ради веры православной бьются, за-ради уклада нашего векового. Тако ежели наше воинство приуготовить, оружьем его снабдить справным, да доспехом сколь нужно, наше царство с легкостью вернет себе земли дедовские, что ныне под польским крулем лежат и где папистскую нечистую веру трудникам плетью да огнем насаждают. Да свейскую землю возле Варяжского моря бы взяли сколь нужно государю. Да Крымское царство под руку государеву подвели.
— Ну, княже, ты блазнишь без меры. — Нервно усмехнулся Пузиков.
Бакшеев смотрел на меня серьезно и улыбки головы стрельцов не поддержал.
— Вот что Данила яз тебе скажу. Человек ты воинский, и за свое дело радеешь, хотя людишек своих ты конечно распустил. Думаю яз, чтоб соделать новое войско, надобно начальных голов обучить немецкому бою правильному, дабы они, став во главе полков, обучили сему воинов своих. Ты подумай об сем, бо пора нового войска не за горами.
— А како же те пешцы опосля службы жить будут? — Оне мужи зрелые бысть, да без дела кормящего, да без семьи?
— Ну се просто. Думаю с нашими излишками земель на полудне, да на восходе государь подарит сохой во владение, кто сколько заслужит, али деньгой на заведение торговых либо промысловых дел. Вот с женами государь не поможет мню. Сами справятся!
В эти дни с Кавказа вернулся Гушчепсе. Как снег в предгорьях сошел, так баял и отправился в путь. Заявил, мол дома скучно, желаю дальше служить угличскому князю. Я естественно против не был. Определили его к рындам в отряд.
Через Ждана Тучкова вызвал его сына Баженку. Тот разъезжал по деревням и врачевал болезных, а также ставил прививки от оспы. Ему был дан приказ переезжать в Устюжну, требовалось вакцинировать жену и всех ключевых людей, ну и остальных, коли будет у них желание. Также пообещал я ему перевод книги по медицине с латинского языка. Осталось ту книгу сочинить и извлечь из памяти знания мединститута. А то, местное светило, лечило болезных в слепую, не понимая симптомов и признаков недомогания человека. То есть простуду определить мог, а вот мочекаменную болезнь, как случай у дьяка Алябьева уже нет.